Читать «Инга. Мир» онлайн - страница 17

— Успею. Езжай сам. А то подождал бы Ташку. Не хочешь?

— Не, — отказался Олег, — видал я ту Ташку. Позвонила в Москве, напросилась к нам на фотосъемку, в студии. Тоскливое она существо, мам. Кончает от слова ламборджини.

— Фу, Олега!

— Молчу.

И он, вытягивая под стол ноги, сложил рот в девичьей презрительной усмешке, оглядел Виву и мать, и хмыкнул, перекидывая через плечо воображаемый конский хвост. Оскалился на дружный женский смех.

— Ладно, — сказала Инга, поднимаясь, — пошли, давай, на башню, сниму тебя рядом с Роджером.

— О! Да! Щас!

Олег, громко топая, ссыпался вниз, крича на бегу:

— Саныч, у тебя костыль есть? Как нету? Ну, хоть палка инвалидская есть? А повязка черная? Как зачем, глаз завязать. А то какой же я Сильвер буду?

— Я тебе инвалид, что ли? — обиделся Саныч и немедленно очень сильно грохнул молотком по чему-то железному, — вон, у Хвоста иди проси.

— Та. У него коляска. Какой же я Сильвер — в коляске-то!

Олега уехал в обед, и, проводив его на автобус, Инга медленно вернулась домой, уже грустя. Сына не будет неделю, после погостит еще денька три, и снова в свою Москву. Надо же, он там прижился. А как она мучилась, отпуская после выпускного. Поехал поступать, с блеском все экзамены провалил, но возвращаться не стал, год работал, где придется и жил на съемной квартире. Бедная Вива вся извелась, переживая за мальчика. И Инга, все его детство радуясь тому, что вот ее Виве долгожданное немыслимое счастье — снова видеть своего прекрасного Олеженьку, потерянного так давно, пугалась и за нее тоже. Однажды, заплакав, Вива шепотом сказала, краснея и сердито смеясь над собственной глупостью:

— Там так много машин. Ну да, я старая дура.

— Ба… — беспомощно сказала Инга, обнимая трясущиеся плечи.

Когда Олега приехал в первый раз, всего через три месяца, чтоб возобновить законную регистрацию, Инга увела его к морю и поговорила. Они шли извилистой дорогой, отгороженной от воды зубчатым старым парапетом, а с другой стороны откидывалась полуобрушенная крепостная стена, заросшая осенними обильными травами.

— Олега, так получилось. Для нее ты — будто из пепла восстал, понимаешь? Я знаю, нельзя жить чужую жизнь, но всегда помни, это наша Вива, а мы — ее дети. Ни у кого такой Вивы больше нет. Ты совсем еще мальчишка. Хоть и удивительно самостоятельный. А там столица. Там всего много, всякого. Пожалуйста, помни о том, что ты для нее — жизнь. И прости за грустное, Олега, она должна умереть раньше тебя. Никак по-другому.

— Ну, мам, — отозвался ошарашенный сын, шагая рядом, — ну ты…

— Угу. Ужасные, вроде бы, вещи говорю, да? Но если тебе захочется пуститься во всякие глупости… Ты помни о том, что я тебе сказала, хорошо? Про себя я сейчас и говорить не буду, знаешь, люблю. Но она. Не просто же так ты — Олег Олегович Михайлов.

— Угу, — согласился сын.

И Инга тут же взволновалась в другую сторону:

— Но все равно не думай, что ты щеночек какой для нашего удовольствия. Живи сам. Только вот…

— Мам. Хватит, а? Не дурак, понимаю. И звонить буду часто, и знаешь, там пацаны уже волнуются, гражданство, все такое. А я не буду. Пока есть возможность, буду мотаться каждые три месяца сюда. Идет? Это аж четыре раза в год получается.