Читать «Инга. Мир» онлайн - страница 161
Елена Блонди
— За что?
— Не могу. Ждать, — она падала и таяла, протекая через его кожу, пропитывая его собой насквозь, проглядывая распахнутыми глазами, проплетая растопыренными пальцами. И шепотом кричала, поднимаясь над ним снова и опять падая:
— Не могу! Потом, да? Расскажешь. Ты же никуда больше? Нет? Никогда?
— Нет, — отвечал он, — да, никогда, никуда я, Инга.
25
Лелик был рыжим, но не огненным, а бледно-рыжим, как морковка, перемешанная со сметаной. И — зеленовато-голубые круглые глаза, тоже в светлых рыжих ресницах. Он любил шоколадное мороженое и модельки автомобилей. Шоколад ему запрещали — аллергия. А машинки — можно. Их у Лелика был целый шкаф; и небольшой стеллажик с цветными учебниками тоже весь уставлен машинками. Благо продавали их много и недорого.
Когда Сережа уходил с Леликом гулять, то они обязательно шли к киоскам на вокзальной площади. В одном продавались множество машинок, и Лелик всегда находил такую, которой в коллекции не было.
Держа в руке сразу же вынутую из коробки с прозрачными окошками обновку, он другой тащил Сережу через перекресток со светофором, и договаривался на ходу:
— И морожено, да, Сережа? Морожено. С шоколадом.
Сереге не нравилось, что пацана кличут таким девочковым именем и поначалу он пытался называть его по-настоящему. Говорил притворно строго, но с сожалением:
— Нельзя тебе мороженого, Ленька, мама ж меня обругает.
Лелик выдергивал руку и скандально заявлял:
— Какой я тебе Ленька? Я — Лелик. Чего ты никак не запомнишь?
Спорить с мальчиком Серега не хотел, а то получится, что он критикует маму, а заодно и деда Ивана с Ликой. Потому кивал в ответ:
— Ладно. Лелик. Но все равно, не будет нам мороженого.
— И тебе? — уточнял мальчик. В ответ на кивок снова брал сережину руку своей, под которой болталась дутая варежка на полосатой резинке.
— Ладно. Сережа. Пойдем тогда… ну кататься, что ли?
И они шли к старому многоэтажному дому, Сережа заходил в подъезд и выносил хранимые консьержкой санки. Они всю зиму у нее в подсобке лежали, чтоб не таскать в лифте на десятый этаж. За это разок в месяц Сережа приносил тетке пачку хорошего чая, и пирожки, которые пекла Ленка, Лелика мама.
Двор был длинным и неровным, дом стоял на склоне, и потому можно было сесть в санки у третьего подъезда и катиться мимо замороженных клумб аж к восьмому. Если на повороте возле пятого не вылетишь в газончик за чугунной низенькой оградой. Чтоб Лелик не вылетел, Сережа иногда бежал рядом, топая ботинками и поскальзываясь, и на повороте толкал санки в нужную сторону. Лелик орал, вздымая снежную пыль, укатывался вниз. И там орал тоже, раскидывая ноги и отползая от перевернутых санок.
А потом они отдавали санки и поднимались в лифте. Лифт был старым, Сережа раньше только в кино такие и видел, с решетками вместо двери. Лязгал и гудел. Горчику нравилось в нем и было жалко, скоро демонтируют, Иван сказал, в соседних подъездах уже поставили блестящие, металл и пластмасса.
Ленка ждала. В кухне было тепло и ярко, хорошо пахло вкусной едой. И сидеть вместе за столом, накрытым клетчатой скатертью было бы совсем хорошо. Если бы спал ночами. Но вот не спал…