Читать «Спящее зло» онлайн - страница 33

Прежде чем уснуть, Конан долго ворочался. Неприхотливый варвар был приучен суровой жизнью мгновенно погружаться в сон, что бы ни служило ему ложем — охапка гнилой соломы или голая земля. Но сейчас его лишали сна тревожные мысли. Офирец хотел во что бы то ни стало заполучить меч. Зачем? Добавить еще одну игрушку к тем, что таскает с собой в сундуке? Что им движет — пустая прихоть праздного толстосума, который привык потакать своим капризам, или тайный умысел? Не знается ли высокородный с Темными Силами, которые открыли ему то, что Конан узнал благодаря вендийцу? Если это так, Ульфиус не оставит попыток завладеть мечом. Странно, что он еще не приказал охранникам попросту отобрать клинок у оборванца. Наверное, побоялся открыться кому бы то ни было. В любом случае нужно быть осторожным…

Усталость взяла свое, и киммерийца сморил сон. И всю ночь ему снился тот, кто когда-то владел мечом. Теперь вместо рабского ошейника он носил ожерелье из золотых самородков. Он вел за собой воинов в далекие земли, чтобы предать огню и мечу города и селения. Он носился по полю битвы, как вихрь. И везде горы мертвых тел отмечали его путь, путь Смерти. Его клинок косил людей, как траву, и делал своего хозяина неуязвимым. Ни стрела, ни копье, ни меч не могли пробить невидимой оболочки, которая защищала черноволосого гиганта надежнее самых тяжелых доспехов. Вчерашний раб обрел великую славу, богатство и далеко простер пределы своих владений.

И когда юный варвар пробудился на рассвете, улыбка торжества играла на его губах. Теперь он твердо знал, что никогда не расстанется с мечом. Он тоже когда-то был рабом, испытал унижения и голод. Он знал, как это страшно — не иметь права распоряжаться своей судьбой. И теперь совсем не важно, кто — светлый Митра, суровый Кром, злобный Сет или мрачный Нергал — дал ему возможность вознестись над простыми смертными. И все это благодаря мечу, с которым жадный мертвец так упорно не хотел расстаться.

* * *

Дни медленно тянулись один за другим. Караван шел по безлюдной местности, дикие звери здесь, похоже, не водились, и охрана изнывала от бездействия. Конан, никогда еще за свою короткую, но насыщенную бурными событиями жизнь не ведавший столь долгого покоя, казалось, наконец-то мог отдохнуть. Но ему приходилось все время держаться настороже. Он понимал, что Ульфиус не отстанет от него. Вельможа, привыкший потакать даже мелким своим прихотям, на сей раз, похоже, серьезно заинтересовался оружием киммерийца. Юноша постоянно чувствовал, что толстяк неотрывно следит за каждым его шагом: всюду, куда бы варвар ни направлялся, он постоянно натыкался на Броко, который тут же делал вид, что спешит по каким-то своим делам.

Ко всему прочему отношения с воинами, охранявшими караван, не складывались. Независимый нрав варвара раздражал очень многих, а его неоспоримое воинское искусство, сила и смелость вызывали жгучую зависть. Он сам казался себе волком, попавшим в стаю шакалов, и понимал, что при первом удобном случае любой из наемников с удовольствием воткнет ему в спину кинжал. Единственным человеком, проявлявшим к нему хоть сдержанную, но все же симпатию, был Аримиум. Родившийся и выросший в благополучном и богатом Офире, бывалый воин никогда не знал и даже не мог себе представить в полной мере всех испытаний, о которых однажды скупо и неохотно рассказал ему киммериец. Юноша не сломался, сумел закалиться в огне кошмара, который ему пришлось пережить, и это вызывало у офирца невольное уважение к варвару. Сотник так и не обзавелся семьей и теперь, украдкой поглядывая на Конана, думал, что не отказался бы иметь такого сына, с которым хорошо драться рука об руку, которому можно во всем доверять. Однако сотник скорее согласился бы отрубить себе руку, чем дать волю чувствам, и киммериец мог только догадываться, что здесь у него есть друг.