Читать «Ироническая проза ч.2» онлайн - страница 46

 - Да ты что?! - Таня уже сама цепляет мне к лацкану куртки микрофон-"мышку", - у нас же съёмка заказана! Ты что - хочешь, чтобы я от редактора новостей схлопотала за то, что машину с оператором порожняком сгоняла?! Сам ведь знаешь, что за это бывает!...

 - Ну ладно, - соглашаюсь я, - только граммофон не снимайте...

 На том и порешили.

 Сюжета, который вышел в эфир в тот вечер - а к вечеру в городе уже включили электричество - я не видел. И общедворовых посиделок с самоварами под звуки граммофона мы больше не повторяли. А ещё через четыре месяца мы с мамой продали квартиру и разъехались - навсегда уехали из того дома, из того двора, где прошло и моё, и мамино детство - и в нашей бывшей квартире сейчас живут другие хозяева. Восемь лет прошло с тех пор - срок, безусловно, не такой уж и большой, но сейчас мне кажется, что всё это было очень-очень давно, в какой-то прошлой жизни. В жизни, которая иногда мне снится...

Ах, эта свадьба, свадьба, свадьба...

Колбаса - собака редкой породы: по-русски, её порода называется немецким словом "курцхаар" (что значит, "собака с куцей харей шерстью") - а немцы, почему-то, называют курцхааров Das russische Pferd (что значит, "русская лошадь"). Почему немцы собственную же лягавую породу называют "русской лошадью", мне неизвестно - но факт остаётся фактом: курцхааров в родном городе днём с огнём не сыщешь.

 Когда Колбаса была помоложе, на улице нас постоянно атаковали вопросами на предмет приобретения щенка. Особенно беспокоился по этому поводу один перекупщик-даргинец: мы жили тогда неподалёку от центрального ювелирного магазина "Алмаз", возле которого постоянно паслись (и до сих пор пасутся) даргинские джигиты, скупающие у народонаселения лом драгметаллов - и один из них, по имени Азат, постоянно приставал к нам по поводу приобретения четверолапого потомства.

 В те годы я частенько подходил к этим перекупщикам, покупал у них старинные серебряные монеты, разные рюмочки-подстаканники-портсигары - и всякий раз маленький и кругленький, как мячик, Азат подбегал ко мне, и у нас происходил один и тот же разговор:

 - Эта сабаха - охотная? - спрашивал Азат.

 - Охотная, охотная! - отвечал я, уже зная, что на языке Азата слово "охотная" обозначает "охотничья".

 - Паслюшай! - говорил тогда Азат, и его глаза становились печально-умоляющими - точь-в-точь, как у собаки породы бладхаунд, - прадай, да? Такая сабаха прадай! Очень нада! Охотная сабаха нада...

 - Да иди ты - знаешь, куда? - смеялся я, - ишь, чего выдумал! Чтоб я свою собаку продал!...

 - Ну тогда... Тогда её рыбьёнок мине продай, да? На охоту ходить будем... Продай, да?

 Всякий раз я обещал этому Азату, что как только у Колбасы будут щенки, то я непременно дам ему знать, и мы с ним обо всём договоримся. Но вот беда: щенки - это такая хитрая штука, которая, в отличии от блох, не заводится сама собой: для того, чтобы завелись щенки, требуется, как минимум, ДВЕ собаки - и, непременно, разного пола. А вот с этим-то фактором у нас наблюдалась крайняя напряжёнка: уж не знаю, по какой причине - но в полумилионном Иркутске, который ещё Антон Палыч называл "городом интеллигентным, почти Петербургом", мы никак не могли найти для Колбасы парня породы курцхаар...