Читать «Енисейские очерки» онлайн - страница 102

Пока кобель воевал с медведем в берлоге, мы обкапывали снег вокруг чела. Двое стояли с ружьями наготове. Когда Кучум вылез, один из нас, стоя над берлогой, проткнув крышу жердью, ворошил в берлоге, выгоняя медведя. Из под-земли раздавался постоянный рык. Первый раз зверь настолько стремительно высунул и убрал морду, что сделать выстрел не удалось. На второй раз он рванулся наружу и был добыт, показавшись по грудь.

Собаки продолжали рваться в берлогу, откуда мы вскоре вытащили медвежонка. Был он длиной сантиметров шестьдесят, вид имел жалкий — весь в земле, в медвежьем навозе. Удивили глаза — две неподвижные пуговицы, ни выражающие ничего, кроме какой-то своей дикой звериной тайны. Видно было, что этот зверь всегда будет зверем. Возникла дискуссия. Я сказал, что честней и разумней будет сразу ликвидировать медвежонка — выход жестокий, но справедливый, но мои товарищи возражали:

— Такого маленького? Лучше возьмем, потом продадим, да и ребятишкам забава.

Медвежонка назвали Машкой. Жила она в доме, в семье, вместе с детьми, которые были в полном восторге. Особенно их умиляли розовые пятки. Очень смешно играла, двигалась, вихляясь, показывая все медвежьи ухватки, вставала на задние лапы, орудовала передними, обхватывая предметы. Очень забавно мурчала: лизала подушки своих передних лап, издавая громкий и монотонный звук, некое бесконечное "др-др-др". Завидя человека, шла к нему, вставала на задние лапы, обхватывала колени, все плотнее прижималась, все громче урчала и норовила сосать палец. Присосавшись, требовала полного подчинения, если ее отстраняли или прогоняли рычать и могла укусить до крови. Была упряма, уступала лишь до определенной черты, дальше превращалась в злобного и неуправляемого зверя. Сытая и выспавшаяся была весела, играла с собаками, кошкой.

Брали Машку на весновку, где жили с ней две недели на плоту в балке (дощатом домике) — вся тайга вокруг была залита весенней водой. У балка было окно, и поначалу Машка не понимала его значения, но однажды вдруг увидела, как мы его открываем. Каждую ночь мы уезжали охотиться на уток. Дверь в балок запирали, а Машку оставляли на плоту, чтобы она не набедакурила в жилье. В одну ночь я попал в воду — обломился край льдины — и поехал в балок переодеться. Машка, окрыла окно, залезла в балок и сладко спала на кровати. Я выгнал ее и запер окно. Машка разбила окно и снова залезла. Мы заколотили окно железом и она несколько часов с остервенением пыталась его оторвать.

Хозяин Машки пытался найти покупателя на каком-нибудь теплоходе, но все обещали на обратном рейсе забрать, но не забирали. В доме держать подрастающего медведя становилось невыносимо, Машка все громила, пачкала, требовала внимания, и в случае отказа злилась и бросалась на человека, с которым только что играла. Пришлось ее перевести в сарай, но и это проблемы не решило, и в результате хозяин был вынужден ее застрелить. Так кончаются легкомысленные попытки держать диких зверей.