Читать «Стихотворения 1829» онлайн - страница 6

* * *

Я вас любил: любовь еще, быть может, В душе моей угасла не совсем; Но пусть она вас больше не тревожит; Я не хочу печалить вас ничем. Я вас любил безмолвно, безнадежно, То робостью, то ревностью томим; Я вас любил так искренно, так нежно, Как дай вам бог любимой быть другим.

ВОСПОМИНАНИЯ В ЦАРСКОМ СЕЛЕ.

Воспоминаньями смущенный,

Исполнен сладкою тоской, Сады прекрасные, под сумрак ваш священный

Вхожу с поникшею главой. Так отрок библии, [безумный] расточитель, До капли истощив раскаянья фиал, Увидев наконец родимую обитель,

Главой поник и зарыдал.

В пылу восторгов скоротечных,

В бесплодном вихре суеты, О, много расточил сокровищ я сердечных

За недоступные мечты, И долго я блуждал, и часто, утомленный, Раскаяньем горя, предчувствуя беды, Я думал о тебе, предел благословенный,

Воображал сии сады.

Воображаю день счастливый,

Когда средь вас возник лицей, И слышу наших игр я снова шум и?

И вижу вновь семью друзей. Вновь нежным отроком, то пылким, то ленивым, Мечтанья смутные в груди моей тая, Скитаясь по лугам, по рощам молчаливым,

Поэтом забываюсь я.

И въявь я вижу пред собою

Дней прошлых гордые следы. Еще исполнены Великою Женою,

Ее любимые сады Стоят населены чертогами, вратами, Столпами, башнями, кумирами богов И славой мраморной, и медными хвалами

Екатерининских орлов.

Садятся призраки героев

У посвященных им столпов, Глядите; вот герой, стеснитель ратных строев,

Перун кагульских берегов. Вот, вот могучий вождь полунощного флага, Пред кем морей пожар и плавал и летал. Вот верный брат его, герой Архипелага,

Вот наваринский Ганнибал.

Среди святых воспоминаний

Я с детских? лет? здесь возрастал, А глухо между тем поток народной брани

Уж бесновался(?) и роптал. обняла кровавая забота, Россия двинулась и мимо нас И тучи конные, брадатая пехота,

И пушек светлые ряды.

--

На юных ратников завистливо взирали, Ловили с жадностью брани [дальний] звук И детство негодуя проклинали

И узы строгие наук.

--

И многих не пришло. При звуке песней новых Почили славные? в полях Бородина, На кульмских вы, в лесах суровых,

Вблизи Монмар

* * *

Поедем, я готов; куда бы вы, друзья, Куда б ни вздумали, готов за вами я Повсюду следовать, надменной убегая: К подножию ль стены далекого Китая, В кипящий ли Париж, туда ли наконец, Где Тасса не поет уже ночной гребец, Где древних городов под пеплом дремлют мощи, Где кипарисные благоухают рощи, Повсюду я готов. Поедем... но, друзья, Скажите: в странствиях умрет ли страсть моя? Забуду ль гордую, мучительную деву, Или к ее ногам, ее младому гневу, Как дань привычную, любовь я принесу? - - - - - - - - - -

* * *

Еще одной высокой, важной песни Внемли, о Феб, и смолкнувшую лиру В разрушенном святилище твоем Повешу я, да издает ?, Когда столбы его колеблет буря, Печальный звук! Еще единый гимн Внемлите мне, пенаты, - вам пою Обетный гимн. Советники Зевеса, Живете ль вы в небесной глубине, Иль, божества всевышние, всему Причина вы, по мненью мудрецов, И следуют торжественно за вами Великой Зевс с супругой белоглавой И мудрая богиня, дева силы, Афинская Паллада, - вам хвала. Примите гимн, таинственные силы! Хоть долго был изгнаньем удален От ваших жертв и тихих воз, Но вас любить не остывал? я, боги, И в долгие часы пустынной грусти Томительно просилась отдохнуть У вашего святого пепелища Моя душа - там мир. Так, я любил вас долго! Вас зову В свидетели, с каким святым вол Оставил я [людское] племя, Дабы стеречь ваш огнь уединенный, Беседуя с самим собою. Да, Часы неизъяснимых наслаждений! Они дают мне знать сердечну глубь?, В могуществе и немощах его, Они [меня] любить, лелеять учат Не смертные, таинственные чувства, И нас они науке первой учат Чтить самого себя. О нет, вовек Не преставал молить благоговейно