Читать «Когда молчит совесть» онлайн - страница 10

— Все это сущая правда, Мир Казым, химия в шумихе не нуждается. Погоди! Ты еще и не такое услышишь…

Но ответ Шахмалы явно не удовлетворил лысого. Он смотрел на Вугара своими узкими маленькими глазами, в которых поблескивала хитрая насмешка:

— Не сердись сынок! Разве не бывает, что порой самое пустое дело возносят до небес, раздувают, раздувают, а потом, глядь, лопается оно, как мыльный пузырь. Ведь случается такое, что скрывать? Вот и сейчас… Пишут, что из древесных опилок можно вырабатывать ткани. Да что ткани! Якобы все на свете можно сделать из опилок. А я не верю! Может, потому что стар, а старики всегда консерваторы…

Собравшиеся переглянулись, и легкий смешок прокатился над столом. Улыбнулся и Клыджев:

— А ты верно подметил, Мир Казым, недоверие — признак старости.

Но гость сделал вид, что не слышит слов Клыджева, и продолжал, вопросительно и настойчиво глядя на Вугара:

— И еще у меня вопрос к тебе, сынок. Коль такая ценная наука эта твоя химия, почему ею давным-давно, еще в минувшие века, не занялись?

Агариза не знал, как унять лысого.

— Послушай, сосед, — не сдержавшись, сказал он довольно резко, — уж не собираешься ли ты учинить экзамен нашему молодому гостю?

— Почему экзамен? Просто я много думал об этом. Не слишком ли мы увлекаемся химией? Не преувеличиваем ли ее значение? Вот взять хотя бы сельское хозяйство… Придумали разные химические удобрения, даже из нефти их делают. Что говорить, они поднимают урожайность. А погляди на людей все чаще и чаще рак, гипертония. А инфаркты? Вот порой сидишь и думаешь: уж не от химизации ли эти болезни? Ядохимикаты проникают в овощи, фрукты, а через них в наш организм. Да упокоит аллах наших мертвых, но вот хотя бы мой отец, прожил он свой век и даже не слышал про искусственные удобрения. Длинный век прожил — девяносто лёт, а когда умирал, и волосы и борода были куда чернее моих…

— Да на твоей голове нет ни одного волоса! Так откуда нам знать, какие волосы были у твоего отца?! Сравнить не с чем!

Слова Шахмалы рассмешили присутствующих. Мир Казым покраснел, однако сдаваться явно не собирался:

— Шахмалы! Прошу, не мешай мне. Не о моей лысой голове веду я речь. Речь идет о серьезных проблемах. Молодой человек готовится стать ученым. Значит, надо думать, химию знает назубок. Пусть сам и отвечает на мои вопросы.

Вугар огляделся и увидел, что все взгляды — сочувственные, ожидающие обращены к нему. Поняв, что гости настроены к нему дружественно, он заговорил спокойно и ровно:

— Всякое новшество в науке или в жизни всегда вызывает споры, недоверие, наталкивается на препятствия. Вот вы заговорили о сельском хозяйстве… А помните, что было, когда в деревню пришли первые тракторы? Крестьяне не хотели пускать их на поля, называли «творением сатаны», уверяли, что земля, распаханная трактором, не принесет урожая… А комбайны? И к ним относились подозрительно. Как это, мол, без молотильной доски да без гумна хлеб молотить? А потом появились хлопкоуборочные машины. И снова — недоверие. То же самое происходит сейчас и с химической продукцией.