Читать «Улан 2. Наследие предков» онлайн - страница 15

- Тридцать пять тысяч.

- Чеего?!

- Тридцать пять тысячь, - с терпеливым видом повторил попаданец.

- Я слышал, но откуда?!

- На как откуда? Я ж тебя спросил - можно ли ли привлекать меценатов, так ты ответил:

" - Делай что хочешь, праздник полностью на тебе с Павлом".

- Так я и развернулся - билеты купцам продавал, да пожертвования собирал.

- Какие пожертвования, какие меценаты!? - Вскочил император, диким взглядом глядя на Грифича.

- Ну как же - подошёл вон к Шувалову и спросил - не хочет ли тот выделить средства на награды кулачникам, а я за то на кубках велю писать, что дескать - "На средства графа Шувалова", да в газетах пропишу о нём, как о меценате... Ну и к остальным так же.

- То есть ты ЗАРАБОТАЛ на турнире?!

- Ну да.

Вместо ответа император тоненько, истерично захихикал. Смеялся он долго, с подвываниями. Отсмеявшись, сказал:

- Ну о всяком я слышал, но чтобы на празднике зарабатывали... Да ещё и норовили потом вернуть деньги... Оставь себе - заслужил.

Уже уходя, Владимир снова услышал хихиканье и слова:

- Ну, Калита***, а не князь!

Деньги князь поделил - двадцать пять тысяч взял себе, пять тысяч раздал помощникам в качестве премий и пять тысяч - Павлу.

- Держи, - ты их честно заработал.

- Мне? - Неверяще спросил мальчик, которому пока не доверяли подобных сумм.

- Тебе, тебе, - ворчливо ответил Владимир, - и не выёживайся - их ты честно заработал. Захотел бы подольстится, дал бы больше, а это твоё.

Вместо ответа Павел порывисто обнял Рюгена.

Ружейные приёмы* - приёмы обращения с ружьём. То есть не только штыковой бой, но и процедуры заряжания и кое-какие "красивости". В описываемую эпоху это был настоящий церемониал, очень яркий и красочный.

Игра в лапту** была в России популярнейшей и считалась одним из этапов подготовки воинов. В частности, Пётр Первый прямо предписывал гвардии играть в неё.

Калита*** - кошель. Также - прозвище Московского Великого князя Ивана Калиты, известного своей бережливостью.

Глава четвёртая

Заработок на турнире заставил Петербург говорить. И если вельможи и какая-то часть иностранцев откровенно иронизировали над "купеческими" замашками принца, то выходцы из небогатых Германии и Скандинавии отнеслись с восхищением - подобная рачительность им очень импонировала. Впрочем, бедные русские дворяне в большинстве своём (а они в большинстве своём и были бедными) были солидарны с немцами.

Вообще, тягу к мотовству и прожиганию жизни русских дворян он здесь не как-то не слишком замечал - хотя много о таком читал. Мотовством отличались прежде всего те, кому это богатство пришло в руки без особых хлопот - вроде тех же Разумовских и прочих выскочек. Ну а средний русский дворянин просто не мог шиковать - не на что... Голодать они не голодали, но пустые щи для большинства были едой привычной.

Так что - умение заработать там, где остальные только тратят, людям скорее понравилось. Докатилось и до Европы - и отношение разделилось очень резко. Фридрих отозвался весьма одобрительно - он и сам был тем ещё скопидомом. Франция же и Испания напечатали целую серию карикатур и фельетонов, порой достаточно оскорбительных. Остальные европейские страны отреагировали по разному, но значительно мягче, без особого восторга и негатива.