Читать «Каюсь. Том первый» онлайн - страница 34

– А жить ты где собираешься?

– Да не придуривайся ты, мам, у тети Кати! Где же еще? Она не против…

– Естественно, не против! Да ты почему такая-то? Ты понимаешь, что человека стесняешь? Когда ты думать о ком-то будешь? Видишь только себя! И что теперь, ты мне объясни? Ой, Господи, да все у тебя не как у людей. Так выйди ты пораньше, если не ориентируешься. Ты что, целый день бродила по городу, как бестолковая овечка?

Это сравнение с овцой – уже второе за сегодняшний день, взбесило меня так, что я перестала выбирать выражения.

– Представь себе, бродила! Еще и бекала. Че ты ко мне привязалась? Кому на хрен нужна твоя гордость? Лучше бы гордой была, когда с женатиком связалась! – кричала я, а слезы текли по щекам.

– Так, ну-ка отдай трубку, немедленно! Иди, умойся, – раздался надо мной властный голос. Я, не глядя, передала трубку крестной и убежала в ванную, где меня захлестнула истерика. Я плакала навзрыд, выплескивая в слезах свое разочарование, обиды, боль, страх, и сожаление – такого наговорила маме. Мне не хотелось ее обижать и бить по самому больному. Было очень плохо. Просто невыносимо. Наверно, я бы во всем призналась маме, если бы не тетя Катя. Месяц бесконечного вранья и напряжения вымотали меня. К такому я не была готова, а потому психологически не выдерживала. Хотя кому вру? Для признания у меня кишка тонка.

Не знаю, сколько я просидела в ванной, жалея себя, но успокоившись, поняла, что тетя Катя закончила разговор с мамой. Мне было стыдно за свои слова, а потому выходить из своего убежища не хотелось. Как я посмотрю крестной в глаза, как оправдаю свою вспышку, учитывая все обстоятельства? Но выбора не было. Набравшись смелости, потихонечку открыла дверь и, осторожно ступая, вернулась в зал. Тетя Катя сидела в кресле, попивая вино. Увидев меня, застывшую на пороге, слегка склонила голову набок, сделала небольшой глоток и спокойно спросила:

– Что случилось?

Я молчала, опустив голову вниз.

– Ян, ты завязывай из себя невинную овечку корчить, тебе не идет.

Господи, они что, сегодня все сговорились?

Я резко подняла голову и с вызовом посмотрела на тетю.

– А так идет? – иронично поинтересовалась я.

– Ой, ну вы посмотрите на нее, Звезда Звездовна Звездецкая! Передо мной характер не надо показывать, дорогуша. Ты его лучше в другом месте проявляй, да смотри, чтобы крылышки не пообломали, – съязвила она.

Я же прикусила губу, чтобы сдержать предательскую дрожь. Краска прилила к щекам. Все сказанное было абсолютной правдой. Коротко мое поведение можно было охарактеризовать так: «С родными Лев Толстой, а с другими х** простой!». Сил не осталось даже на злость или обиду. Я просто села в кресло и невидящим взглядом уставилась в одну точку за спиной тети Кати. Некоторое время крестная молчала, я чувствовала ее взгляд на себе. Затем послышался тяжелый вздох. Она встала и подошла ко мне, села на корточки и убрала прядь волос, прилипшую к мокрой щеке. Я вздрогнула от ее прикосновения, хотела отстраниться, но она не позволила. Притянула меня к себе, крепко обняла. И меня прорвало: я со слезами рассказывала о сегодняшнем дне, обо всех неудачах, унижении, даже о мужике, обозвавшем меня безмозглой овечкой. Тетя Катя успокаивала меня, предлагала подыскать другую работу, но я понимала, что везде свои трудности, а если я буду постоянно от них убегать, то так и останусь на низшей ступени социальной лестницы. Я – спортсменка, с детства адаптирована к борьбе. Воля к победе у меня сильная. Я упряма и гордости мне не занимать. Пусть звучит смешно, но черт возьми, этот город я покорю не мытьем, так катаньем. Немного придя в себя, я отрицательно покачала головой.