Читать «Пути предназначения» онлайн - страница 20

Найлиас поднялся в квартиру. Минуту спустя в дверь позвонил почтальон, принёс объёмистую бандероль. Едва он вышел из подъезда, в прихожую влетел Гюнтер.

— С вами всё в порядке, учитель?

— Разумеется, — недовольно ответил рыцарь. — Чего это ты всполошился? Или, по-твоему, я уподобился калеке немощному, который даже простого почтаря бояться должен?

— Нет, учитель. Простите, учитель. Но эта страна… Я здесь ничего не понимаю, учитель.

— И что из этого?

— Ничего, учитель. Я сказал глупость. Можно, я вскрою пакет, учитель? И не здесь, а на лестнице.

— Что за вздор? — разозлился Найлиас, хвост гневно изогнулся, клацнули шипы. — Как тебе вообще такая чушь в голову пришла?!

— Начался магистратум. Как бы мы ни прятались, координаторы не могут о нём не знать. А значит, и не бездействуют. Если с вами что-то случится, учитель… Вы же знаете — мои родители умерли два года назад. И теперь у меня нет никого, кроме вас и сестрёнки. Если что-нибудь случится с вами или с ней… Нет-нет, я даже думать об этом не хочу! — в глазах Гюнтера задрожали слёзы.

— Ты часто вспоминаешь сестру? — спросил рыцарь.

— Я каждый день ей звоню. Или хотя бы эсэмэски отправляю.

— Зачем? — не понял Найлиас.

— Но ведь ей скучно в школе совсем одной. И страшновато, наверное. Раньше Илона всегда жила дома, а теперь — интернат.

— Гюнтер, — нахмурился рыцарь, — ты что, забыл — личные привязанности для светозарного недопустимы? Ведь всё это наши слабости. А слабость отдельного рыцаря — это слабость всего ордена. Привязанности делают нас уязвимыми и падкими на соблазны, а каждая уступка соблазнам — прямой путь к предательству. Мы светозарные, Гюнтер, и не можем тратить себя на плебейские мелочи. Всё лучшее, что в нас есть, принадлежит ордену, его величию, и ничему больше. И никому. Если ты не согласен, то уходи из ордена.

— Я согласен, учитель, — покорно ответил адепт. — Я больше не буду звонить сестре.

Глаза у мальчишки сразу потухли, лицо стало пустым и усталым как у древнего старца, растерявшего все силы жить.

— Не нужно обрывать привычные связи так сразу, — ответил Найлиас. — Просто сошлись на занятость и звони сестре раз в неделю. Позже сократи контакты до одного в месяц. Со временем она привыкнет обходиться без тебя, а ты — без неё.

— Спасибо, учитель, — адепт порывисто обнял наставника и выскочил во двор, домывать лётмарш.

— Какой же он глупый, — с досадой сказал Найлиас. — В его-то возрасте и такая… такое… — подходящего определения он не нашёл. На душе было тревожно. Неужели все усилия псу под хвост, и Гюнтер окажется пустоцветом, годным только для службы обеспечения? Ни выдержки, ни твёрдости характера у него нет.

Но в то же время на сердце стало легко и сладко. Давно уже Найлиас никому не был нужен просто так, ради него самого. Да и никогда такого не было, если честно. А Гюнтер… Но нет, ученик — это явление кратковременное, всего лишь на три года. Через восемнадцать месяцев мальчишка уйдёт, и на смену ему появится новый адепт. Потом ещё один. И ещё… В рыцарской жизни ученик не более чем случайный попутчик. Глупо было бы привязываться к любому из них. А ещё глупее позволять им привязываться к себе, отягощать и ослаблять молодую душу никчёмными узами. Учительство и ученичество — отношения деловые, и какие бы то ни было чувства сверх обычной симпатии в них неуместны.