Читать «Избранные произведения писателей Дальнего Востока» онлайн - страница 4

Земля щедро вознаграждала супругов: зимой и весной — овощи, летом — рапс и пшеница, осенью — фасоль и фрукты. Все это они меняли на зерно. Откормили свинью, завели кур. Каждые два года у них прибавлялось по ребенку, в хижине всегда было шумно и весело. Когда умерла мать, ее похоронили у самого подножья горы, чтобы душа ее была рядом и помогала благоденствию семьи. В начале апреля и в день зимнего равноденствия они с детьми ходили на могилу и по всем правилам обряда прибирали ее. Никто никогда не вмешивался в их дела, никто не требовал налогов или арендной платы, как будто это ущелье безраздельно принадлежало им. Пришел как-то староста, стал что-то вынюхивать, но, услышав в ответ: «Мы школьные», — ушел и больше их не беспокоил.

Когда случались лишние деньги, они переделывали и расширяли свою хижину, чтобы была более прочной и пригодной для жилья. Около хижины насадили мандарины и мушмулу, а на берегу реки — персики и сливу. Весной деревья стояли осыпанные цветами самых разных оттенков, а осенью на ветках качались румяные плоды, которые обычно вызывали восторг у пассажиров, проезжавших мимо на автомашинах.

Жена Ши Цина была довольна жизнью. Когда ущелье сотрясалось от грохота проносившихся машин, она со своего склона смотрела на набившихся в кузов людей, на тюки и чемоданы на крышах машин и невольно удивлялась: «И чего это они без конца мечутся? Куда лучше жить спокойно, как мы!»

Но вот закончилась антияпонская война. Школа вскоре вернулась обратно, на восток. Ши Цину, южанину, не хотелось отправляться со всей семьей так далеко, к тому же жалко было бросать землю, которую почти восемь лет они обрабатывали собственными руками. Они решили остаться в ущелье. В вознаграждение за предоставленный школе участок все постройки были переданы помещику, который поселился в кирпичном доме европейского типа. В коридоре, рядом с бывшим кабинетом директора школы, он повесил клетки с птицами, а у входа в канцелярию разместил кур и гусей. В классах и комнатах, где жили ученики, штукатурка осыпалась, во многих местах проглядывали сплетенные из бамбука остовы стен, затянутые паутиной.

Ши Цин потерял работу, а с нею и покровительство. Теперь староста не давал им покоя. И вот однажды ночью, пустив в ход кулаки, он увел Ши Цина. Его жена постепенно привыкла к своему одиночеству, но, глядя на машины, проносившиеся по склону за рекой, с тоской думала: «Может быть, он когда-нибудь вернется вот так, на машине?»

По лесу больше не разносились песни, вечерами возле речки никого не было. В ущелье царила первозданная тишина, которую лишь два раза в день нарушал шум автомобиля.

Жена Ши Цина была готова стерпеть все, что пошлет ей судьба. Она жила в добром соседстве с отвесными скалами, спокойной речушкой, лесом, о чем-то шептавшем, когда налетал ветер. Поросшая травой могила свекрови безмолвно утешала ее. Подрастали дети, и в хижине, и на склоне горы звенел их смех, будоража этот молчаливый мир.