Читать «В чужой шкуре» онлайн - страница 3

Ловко сделав несколько красивых аккордов, он заиграл, подпевая себе сам: «вдоль по улице метелица метёт, за метелицей мой миленький идёт»… Иранов действительно играл, бойко или, как говорили — «залихватски»; за это он пользовался правом не расплачиваться по счетам в ресторанах, против чего он часто протестовал, но как-то всегда выходило так, что, вынув бумажник, он не успевал достать деньги, как счёт бывал уже оплачен или произносилось: «За мной»… Есть такие «профессионалы» житья на чужой счёт.

«Красота твоя с ума меня свела, иссушила добра молодца меня»… — пел Иранов.

— Браво! — сказал Натаскин, делая вид, что аплодирует. — Да, «этого» заграницей не услышишь, sacrebleu!..

III

— Позвольте мне как врачу дать вам совет, — сказал Славич, когда Иранов кончил, — я думаю, что все ваши болезни происходят от петербургской жизни, но жизнью парижской, венской, остендской их не излечить.

— Чем же, по вашему? — спросил Васильев.

— У меня явилась оригинальная идея, — продолжал Славич, — несомненно, что у вас уже имеется лёгкая гипертрофьичка сердца, ожиреньице — это раз. Затем основательно переполняемый ежедневно всякими деликатесами желудок давит на грудобрюшную преграду, она в свою очередь на лёгкие — отсюда одышка… Кстати и печень пошаливает: периодическая гиперемия вот от этих благородных напитков… При недостатке движения весь этот ансамбль и производит все те тревожные явления, которые гонят вас заграницу… Рассуждаю так: изменит ли заграница те причины, которые влияют пагубно на ваш организм — нет: образ жизни останется тот же. Следовательно…

— Следовательно?..

— Это средство не годится. А вот моё: не бывали в Энске?

— В качестве туриста… недавно…

— В вашей конторе вас не знают?

— Наш уполномоченный видел меня мельком здесь: я, ведь, сравнительно недавно перешёл в «Зарю» из «Триумфа».

— Прекрасно…

— Не понимаю, какое отношение это имеет…

— Поймёте. Я бы на вашем месте, если бы боялся, что вследствие taedium'а vitae явится лёгонький «Кондратий Иваныч», вот как поступил бы. Вместо всяких заграниц я бы отправился налегке и в изменённом виде в Энск и поступил там на первую попавшуюся должность в вашей же компании. Да этак с полгодика!..

— Ничего не понимаю.

— А я понимаю, — вмешался Курилин, — Славич по обыкновению остроумен. То, что он предлагает — одобряю. Вот в чём дело: ваше обеспеченное положение… Между нами все вы, ведь, прежде всего «бездельники» — не сердитесь, mon cher, это уже так свыше определено… Ваше обеспеченное положение подарило вам и одышку, и ожирение, и хандру, и склонность к пессимизму…

— Дальше, дальше!

— Иду далее: впереди предвидится неприятный визит неумолимого кредитора всех таких бонвиванов как вы, милостивейший — Кондратий Иваныч…

— Кондрашки — по нашему, — вставил Иранов.

— И вот, чтобы избегнуть этого визита, Савич предлагает вам на полгода радикально изменить свой образ жизни.

— Я предлагаю вам из директора превратиться в обыкновенного смертного… Ну там в приказчика, писца, счётчика — всё равно… Суть в том, чтобы вам пришлось своим трудом заработать тридцать-сорок рублей в месяц и на них просуществовать… но только на них. Это я считаю верным средством.