Читать «Неустойчивая каденция» онлайн - страница 12

После её замечаний получалось ещё веселее. Баба, похоже, знала толк в своём деле.

Тоня изображала суматошную комсомолку-активистку, отравляющую жизнь сокурсникам. Очень убедительно. Сколько в этом образе игры, и сколько взято из личного опыта? Ему предстоит в этом скоро разобраться. Наверное. Если они сдвинутся с мёртвой точки.

У «Стрелки» они впервые поцеловались, и Угрюмов ощутил на губах давно забытую сладость. Он знал, что нужно остановиться, но останавливаться не хотел.

- Тебе понравилось? - уточнила Тоня, имея в виду репетицию.

- Я в восторге, - ответил Угрюмов, имея в виду сразу всё вместе.

***

Среди ночи он неожиданно поднялся с кровати, прошёл в гостиную и стал шарить в ящиках столов, производя много шума. Бдительная тёща появилась незамедлительно из своей спальни.

- Что потерял?

- Ручку и бумагу.

- Так ты бы спросил у меня.

- Будить не хотел. Извините.

Она исчезла и возникла снова, держа в руках то, что требовалось.

- Столько хватит?

- Наверное. Если нет, то я снова приду.

- Ну-ну.

Угрюмов удалился к себе, зажёг ночник и стал быстро царапать что-то на бумаге, периодически делая исправления. Бумага действительно закончилась часа через два, но в новой порции не было необходимости: перед ним лежал текст готовой одноактной пьесы из жизни молодого специалиста, недавнего выпускника ВУЗа. На нескольких страницах описывались его мытарства: бесполезные встречи с важными людьми, попытки решить простейшие бытовые вопросы, бессмысленность приказов и тупость начальства. Своего героя он вывел простодушным оптимистом, напичканным теоретическими знаниями, которые кромсала в труху жестокая действительность. Временами было даже смешно.

«Это что ли называется вдохновением? - усмехнулся он, глядя на исписанные листки. - Так я, выходит скрытый писатель? Воистину человек — бездна пустопорожнего хлама».

Не менее его самого заинтригованная, тёща бросала вопросительные взгляды, наливая утренний кофе. Не дождавшись покаяния, она забросала его вопросами, подразумевавшими односложные ответы.

- Стихи писать начал?

- Нет.

- Прозу?

- Нет.

- А что тогда? Завещание? Жалобу в ЦК?

- Вы бы даже с пистолетом были безобидны, Тамара Ивановна. Все выстрелы мимо цели.

- Мучитель. Садист.

- Сценка это для театра, - сжалился над ней Угрюмов.

Тёща округлила глаза.

- Что ни день, то новые сюрпризы. Польза-то хоть будет от этих упражнений?

- Уже есть. Видите, я бодр, полон планов? Тороплюсь даже.

- Дай то, Бог!

Тоня прочла внезапно рождённый текст в его присутствии, и он увидел в её глазах, как в одно мгновенье превратился из вполне себе интересного, но среднего мужчины в кумира.

- Ты это сам? Не врёшь?

- А что тебя удивляет?

- Ты же какой-то там геолог.

- И? У тебя неверное представление о нашем брате. Мы романтики и поэты. Песни у костра, встречи со снежным человеком.

- Извини, я как-то не подумала.

Она поволокла его, упирающегося, за руку к «комиссарше».

- Да вы, Петр Данилович, гений, - неподдельно восхитилась та, изучив документ по диагонали.