Читать «Медные люди» онлайн - страница 37
Андрей Юрьевич Агафонов
— Фуфло, подделка. То есть — камни настоящие, но бессильные. Они ничего не значат. Они не твои. Твои я привез тебе.
— Ты сумасшедший…
Она подходит к нему, сидящему, берет в руки его голову и прижимает к своей груди.
Ночь летает по квартире летучей мышью. Ночь летает под музыку
Только черные и желтые пятна видны, только из черных и желтых пятен их тела, сплетающиеся на темном полотне клетчатого пледа… а затем летучая мышь задевает крылом пламя свечи, и наступает мрак…
* * *
Раннее утро. Настя потягивается и осторожно, чтобы не разбудить Данилу, встает с раскладушки. Она все так же в белой майке без рукавов, с распущенными светлыми волосами. Кашляя, закрывает окно, ставит на плиту чайник…
Ее взгляд падает на шкатулку. Драгоценности высыпались оттуда и живут на полу, как медузы на дне моря. Машинально, механистично. автоматически — как угодно, но она пропускает голову сквозь нитку бус. И надевает на голую руку браслет. Вертит головой и не находит того, что ей нужно — ей нужно зеркало.
Она выходит в коридор, оттуда в комнату. Она смотрит по сторонам и видит квартиру — всю, целиком. Видит спящего на кухне Данилу, видит, как толстая белая струя бьет из носика чайника, и как сгрудились чемоданы у стены, растянувшиеся словно бы стеной… Видит зеркало. Медленно идет к нему.
И в зеркале отражается — движение, это просто движение, которое необходимо остановить, это просто несколько пятен, но мы успеваем различить:
НИТКА БУС. БРАСЛЕТ. ВЗМЕТНУВШИЕСЯ ТЕМНЫЕ ВОЛОСЫ. ЦВЕТАСТЫЙ РУКАВ.
СТОП-КАДР.
ВОЛКИ
Когда закончился подсчет, стрелки часов показывали пол–второго. Хозяева — партнеры Линца предложили расписать еще партию в преферанс, но он отказался. Отказался и от выпивки. Пристально следил за руками, листавшими купюры.
На пороге обернулся и буркнул что–то вроде: «жена ждет», хотя всем здесь прекрасно было известно, что никакая жена его не ждет. С тех пор, как похоронил мать, Линц жил один в холодной и затхлой двухкомнатной квартире.
В вестибюле, воровато оглянувшись, вырвал газету из приоткрытого почтового ящика. Газета была свежей, пахучей. Сунул в карман пальто.
Ветром ему обожгло щеки. Нога поехала по наледи у крыльца. Шапка чуть не слетела, он поймал ее, стукнув себя рукою в толстом рукаве по макушке. Привычно плохое настроение стало просто отвратительным.
Как и следовало ожидать, машин не было. С тоскою поглядев на угрюмую, черную и скользкую дорогу, кой–где освещенную сутулыми сиреневыми фонарями, Линц решил идти через парк.
Городской парк был гордостью горожан. Летом здесь было зелено и прохладно. Но сейчас был январь. Среди голых деревьев змеились тропинки. Из заснеженных кустов выглядывали деревянные морщинистые истуканы с бессмысленными улыбками на грубо вытесанных желтых рожах. Приезжие, попадая из центра города прямиком в парк, пугались, как маленькие дети.
Перед тем, как войти в зиявшие черной дырой ворота, Линц еще раз оглянулся на дорогу — вдруг все–таки вдали покажется автомобиль?.. Ничего не увидел.
Проходя по обледеневшей аллее, он позволил себе помечтать. Представил, как зазовет к себе в гости Наташу, новую сотрудницу их фирмы. Позвать девушку в ресторан не приходило Линцу в голову — все то же самое можно съесть и выпить дома, обойдется это в сущие копейки, да и чувствовать себя будешь гораздо более непринужденно.
