Читать «Журнал "Вокруг Света" №3 за 2001 год» онлайн - страница 28

Насколько Игнатьевы нуждались, можно судить по тому, что в конце концов она продала их обручальные кольца.

Моральной, да и материальной поддержкой для Игнатьева стал выход в свет его знаменитой книги «Пятьдесят лет в строю». Имя «красного графа» приобрело громадную известность. Но было и другое.

В 1947 году в одночасье Игнатьева уволили из армии. Вызвали в отдел кадров РККА и спросили:

— Что бы вы думали, товарищ генерал, об отставке?

— Я думаю, что если разговор идет об отставке, то я — лишний. А лишним не нужно быть ни на службе, ни при женщинах. Воля начальства требует подчинения. А я солдат, и возражать мне не приходится…

Наталья Владимировна писала: «Дома наша жизнь уподоблялась состоянию сошедшего с рельсов поезда… Пассажиры все вышли. Льет в темноте дождь, встает и заходит солнце, и позабытый, никому не нужный, он мало-помалу разрушается. Когда-нибудь пойдет и на слом. Но люди, попавшие в подобное положение, пребывают еще живыми, у них бьется сердце, пламенно работает мозг, жизнь не улеглась, хотя ее уже нет…»

Однажды во время очередного воспаления легких, чем мучился Игнатьев всю жизнь, он сказал жене:

— Знаешь, Наташечка, у каторжных, проходивших по Сибири, было выражение — остальная верста. Последний этап. Я на остальной версте.

…Он умер в больнице 20 ноября 1954 года. Наталья Владимировна узнала об этом, идя, как обычно, в его палату. Ей сказали, что все произошло без страданий, в полузабытье, а последними словами генерала была команда: «Третий эскадрон, ко мне!» С видениями молодости седой кавалергард ушел в вечность…

После смерти мужа Наталья Владимировна прожила неполных два года. Все это время она делила между Новодевичьем кладбищем, где лежал ее Алексей, и рукописью, которую она назвала «Книга о любви». Свои воспоминания, которые так и остались в рукописи, Игнатьева закончила словами: «До свиданья, дорогой мой… До скорого свиданья…» В августе 1956 года она почувствовала себя плохо. Вызвали «неотложку», но больная не соглашалась лечь на носилки. Попудрилась, подкрасила губы, надела шляпку и, стуча каблуками, торопливо стала спускаться вниз по лестнице, будто где-то там, кроме нее, никому не видимый, ждал кавалергард с теми словами любви, которые помнятся всю жизнь…