Читать «Ритм жизни» онлайн - страница 3

- Погоди, погоди, старик, дай сообразить, вспомнить... Ты достаточно рассказывал мне о модуляторе. Тебе нужен номер модуляции, характеристика ритма... характеристика...

Его взгляд стал напряженным. Четкие морщины прорезали лоб - и беспомощный умирающий человек вдруг стал опять похож на командира, водившего нас на штурм бездны Аль-Тобо.

- Вот что, старик, ты когда передал сообщение моей матери?

- Позавчера, - ответил я, не понимая, куда он клонит.

- Значит, она прибудет с минуты на минуту, вечерним рейсом.

- Ну что? - спросил я.

- Ты выполнишь мою просьбу, старик. Ты впустишь ее сюда. И она споет мне.

Я не находил слов. Что можно было ответить на его просьбу?

- И вот что, старик. Постарайся запомнить. Пусть все будет, как обычно. Пусть модулятор работает себе на здоровье. Она не помешает ни ему, ни тебе.

Он говорил таким тоном, каким отдавал когда-то нам команды. Он никогда не повышал голоса и не очень жаловал повелительные наклонения. Он просто говорил, а мы выполняли, даже если его слова казались абсурдными. Так сильно мы верили ему и его словам.

Конечно, он на многое имел право, потому что рисковал чаще других и выбирал для себя самые трудные места. Но Павел был смелей его, Илья остроумней, Саша - эрудированней. А ведь все мы беспрекословно, без предъявления доказательств слушались только его. В наше время не могло быть и речи о суровой армейской дисциплине прошлых столетий. Командиры не назначались, а выбирались. Но если бы нам пришлось тысячу раз выбирать, мы бы остановились только на нем. Почему?

- А теперь валяй, старик, - сказал Андрей. - Я буду послушным.

Морщины на его лбу разгладились, углы губ опустились. Таким мы видели его очень редко. Даже во сне его лицо полностью не расслаблялось - за долгие годы он привык к состоянию постоянной готовности действовать, принимать решения, отвечать не только за себя, но и за других. Лишь во время отпуска иногда он позволял себе расслабиться так, как сейчас. Впрочем, сейчас у него был помощник в этом деле - угрюмый и грозный. Он все время незримо стоял за его плечами.

Я включил четвертую программу - подготовительную. Вышел в коридор. Здесь остановил медсестру и, проклиная себя за слабость, попросил:

- Спуститесь в приемную, разыщите Веру Савельевну Городецкую и приведите ее ко мне.

Я поспешно вернулся в палату, продолжая честить себя. Почему я выполнил более чем странную просьбу Андрея? Право тяжело больного, умирающего? Жалость? Нет, я пытаюсь обмануть себя. Я сделал это вовсе по другой причине. Сработала привычка выполнять распоряжения командира, следовать его советам, верить в его непогрешимость. Я нарушил святой закон медицины - видеть в каждом больном только больного. И в самом деле - что осталось в этом жалком, бессильном теле, в бредящем мозгу с воспаленными очагами клеток, в невидящих глазах и потрескавшихся губах от непогрешимого командира?