Читать «Узник России» онлайн - страница 375
Юрий Ильич Дружников
Не раз посещала Пушкина мысль, что умрет он в дороге, но не умер. Отчаявшись, он уже никуда не стремился. Оставался единственный выход рассчитаться с жизнью.
За несколько дней до смерти, по воспоминаниям Плетнева, у Пушкина «было какое-то высокорелигиозное настроение. Он говорил со мной о судьбах Промысла…». Друзья, конечно, подкрашивали образ поэта, чтобы сделать его более угодным власти, однако семь из шестнадцати стихов 1836 года так или иначе ведут к мыслям о Промысле. Возрастающая вера связана не столько со взрослением и избавлением от мальчишеского ерничества, сколько с надвигающейся смертью. «Мне кажется, что мертвые могут внушать мысли живым», – сказал он Александре Смирновой.
«Выражение лица его было страшно», – встретил поэта на улице Вяземский-младший. Баронессе Евпраксии Вревской, с которой, как помним, у него были долгие отношения и которая понимала его лучше жены, Пушкин поведал накануне дуэли, что не собирается жить. Он говорил ей «о бремени клевет, о запутанности материальных средств, о посягательстве на его честь, на свое имя, на святость семейного очага и, давимый ревностью, мучимый фальшивостью положения в той сфере, куда ему не следовало стремиться, видимо, искал смерти». Он сказал ей, что о детях позаботится царь.
Человек, ищущий смерть, с большей степенью вероятности найдет ее раньше, чем тот, кто ее не ищет. Выстрел произвел человек, доведенный Пушкиным до крайности, загнанный им в тупик. Дантес не хотел убивать. Поединок был избежным. Разве Пушкин не мог умом обыграть своего врага? Можно ли верить его разговорам, что он решил – нет, не сразить эпиграммой, как делал раньше, а – примитивно устранить Дантеса физически? Банальный любовный конфликт Пушкин превратил в смертельную схватку двух самцов за самку. Он режиссировал так, что под видом благородной дуэли, защищающей честь, Дантес вынужден выступить в роли киллера.
Молодой журналист Николай Иваницкий, встречавшийся с поэтом, записывает в дневнике: «В последний год жизни Пушкин решительно искал смерти. Тут была какая-то психологическая задача». Александр Тургенев понял, что это не дуэль, накануне смерти Пушкина написав в письме: «…Вероятно, сегодня Россия лишится великого поэта». Поистине, как писал Соллогуб, который был секундантом при подготовке ноябрьской дуэли: «Все хотели остановить Пушкина. Один Пушкин того не хотел… Он в лице Дантеса искал или смерти, или расправы со всем светским обществом». Соллогуб прибавляет: «…Он сам увлекался к смерти силою почти сверхъестественною и, так сказать, осязательною».
