Беранже. Я не хочу этого слышать, Дэзи, не хочу, чтобы ты говорила такие вещи.
Дэзи смотрит по сторонам, на носорогов, головы которых видны на стенах, в двери через площадку и внизу у рампы.
Дэзи. Вот это молодцы! Какие они все веселые. Прекрасно чувствуют себя в своей шкуре. И совсем не похоже, что они помешались. Держат себя совершенно естественно. Выходит, они правы, что так поступили.
Беранже (сжав руки, в ужасе смотрит на Дэзи). Это мы правы, Дэзи, уверяю тебя.
Дэзи. Какое самомнение!
Беранже. Ты отлично знаешь, что я прав.
Дэзи. Абсолютной истины не существует. Прав мир, а не ты или я.
Беранже. Нет, Дэзи, я прав. И доказательство тому — ты понимаешь, когда я с тобой говорю.
Дэзи. Это еще ничего не доказывает.
Беранже. И еще доказывает это, что я люблю тебя, как только мужчина может любить женщину!
Дэзи. Вот так довод!
Беранже. Я не понимаю тебя, Дэзи. Ты уже сама не знаешь, что говоришь. Разве любовь... любовь... любовь...
Дэзи. Я, правду сказать, как-то даже немножко стыжусь того, что ты называешь любовью, это болезненное чувство, слабость мужчины. И женщины. Какое может быть сравнение с этим пылом, с этой необычайной энергией, которой так и пышат все эти существа вокруг нас.
Беранже. Ах, энергия, тебе хочется побольше энергии. На тебе энергию! Получай! (Дает ей пощечину).
Дэзи. Ах! Никогда бы не поверила... что ты... (Падает в кресло).
Беранже. О! Прости меня, дорогая, прости меня! (Пытается обнять, она вырывается). Прости, дорогая. Я не хотел... Не знаю, что со мной случилось, как я мог позволить себе...
Дэзи. Просто тебе нечего было сказать больше, вот и все.
Беранже. Да! За несколько минут мы с тобой точно двадцать пять лет в браке прожили!
Дэзи. Мне и тебя жалко, тебя я тоже понимаю.
Беранже (плачущей Дэзи). Ну что я тебе скажу, у меня больше никаких доводов не осталось. Ты считаешь, что они сильнее меня и, может быть, даже сильнее, чем мы с тобой.
Дэзи. Безусловно.
Беранже. И все-таки, несмотря ни на что, клянусь тебе, я от себя не отрекусь, не отрекусь.
Дэзи (встает, подходит к Беранже, обнимает его за шею). Бедненький мой, мой дорогой, я буду с тобой — до конца.
Беранже. А ты сможешь?
Дэзи. Я сдержу слово. Положись на меня.
Мелодичный рев носорогов.
Они поют. Слышишь?
Беранже. Не поют, а ревут.
Дэзи. Нет. Поют.
Беранже. Ревут, говорю тебе.
Дэзи. Ты с ума сошел. Они поют!
Беранже. У тебя, верно, нет никакого музыкального слуха.
Дэзи. Это ты, мой друг, совершенно не разбираешься в музыке; посмотри, они играют, танцуют.
Беранже. Это ты называешь танцем?
Дэзи. Они танцуют по-своему. И они такие красивые.
Беранже. Они отвратительны.
Дэзи. Я не хочу, чтобы о них говорили плохо. Мне это неприятно.
Беранже. Прости меня. Ну, не будем же мы с тобой из-за них ссориться.
Дэзи. Они боги.
Беранже. Ты преувеличиваешь, Дэзи. Посмотри на них хорошенько.
Дэзи. Не надо ревновать, дорогой. Прости и ты меня. (Снова подходит к Беранже и пытается обнять его. На этот раз уклоняется Беранже).
Беранже. Я вижу, у нас с тобой совершенно противоположные взгляды. Нам лучше и не пытаться спорить.
