Читать «Поплачь о нем, пока он живой» онлайн - страница 51

Любава тихо улыбнулась. Пусть знает. Пусть знает…

…Смолка встретила хозяина удивленным фырканьем. Бьёрн похлопал её по холке, потом обнял за шею и уткнулся в гриву. "Боги, что со мной происходит?.. Почему я не могу спокойно относиться к ней, к её поступкам, почему меня трогают её слова?.."

Смолка насмешливо фыркнула: "Получил? От любви никому не спрятаться…"

…Следующие две недели были для Любавы сущим кошмаром. Она в буквальном смысле сходила с ума от тревоги, она жутко волновалась за Бьёрна, страшно по нему скучала… Боги, боги! Могла ли она подумать раньше, что когда-нибудь будет по нему скучать?.. Тоска и тревога измучили девушку совсем, в конец; по ночам её преследовали кошмары, от которых она просыпалась в холодном поту. Только на вторую неделю она более-менее успокоилась, но улыбка все равно была редким гостем на её побледневшем лице…

Она часто ходила на скалу за замком, подолгу сидела там, глядя на закат, на море, на птиц. Она вспоминала, как они стояли здесь с Бьёрном… И именно здесь, в момент особо острой тоски у нее вспыхнуло в голове это слово — «люблю». "Люблю, — повторила про себя Любава. Положила голову на руки. — Я… его… люблю…"

Надо ли говорить, что запрет Бьёрна заходить в его комнату не подействовал. Любава пришла туда в конце второй недели, когда терпеть стало совсем невмоготу, надо было чем-то отвлечься. Оглядела царивший в комнате бедлам, вздохнула и начала потихоньку прибираться. "Бьёрн вернется — убьет", — подумала она и улыбнулась. Груду на столе она тронуть не решилась, подняла валявшееся на полу, аккуратно сложив все на подоконнике, разобрала и расправила кровать. Затем смахнула пыль отовсюду, подмела пол — а то под ногами аж песок хрустел и, как перекати-поле, катались комочки пыли — и, встав на стул, открыла окно, чтобы проветрить. Из него послышался обычный шум на дворе, звон мечей, крики птиц и… и ещё далекий топот копыт. Любава замерла, прислушиваясь, потом высунулась в окно по пояс. Над дорогой к замку появилось облако пыли, из которого вскоре вынырнули всадники. И один из них был до боли знаком…

— Бьёрн… — прошептала Любава. Не сдержав радости, подпрыгнула и чуть не свалилась со стула, воскликнув: — Бьёрн!

Вихрь унес девушку из комнаты вниз, на крыльцо…

…Бьёрн спрыгнул на землю и похлопал по холке какую-то незнакомую Любаве лошадь, совсем не Смолку. Потом бросил слугам пару слов про обоз с ранеными, который должен подойти ближе к вечеру, и помог спешиться Гилрэду. Парень был как-то бледен и непривычно молчалив и серьезен. И тут взгляд Бьёрна натолкнулся на Любаву…

За эти две недели он многое понял, покопавшись в себе. Бессонные ночи, проведенные в одиночестве у костра, помогли расставить все по местам, найти нужные слова, которые удивляли и… и одновременно пугали. Разве мог он когда-нибудь подумать, что этот брак, брак по расчету, станет для него чем-то большим? И не эту ли цель преследовали Дунгром и Гилрэд, когда говорили, что жениться ему просто необходимо?

Любаву как будто пригвоздило к месту. Ноги стали ватными, в глазах поплыло, она оперлась на перила, чтобы не упасть. Она так долго ждала… и дождалась. Он вернулся…