Читать «Газета День Литературы # 71 (2002 7)» онлайн - страница 28

Тщеславие и печаль (которая существенно отличается от уныния в православной традиции) — демоны, которые во всей своей мощи являются только тем, кто победил первых, попроще. Так что Европу они закономерно не очень сильно тяготят, и обширную картину обрисовать нет большой необходимости. Гнева касаться также не будем — этот демон не признает, увы, никаких культурных различий; везде, где найдутся люди, ситуация с ним примерно одна и та же.

Остается только неясным, как так получилось, что в России Европу до сих пор воспринимают как некий рай, где все чисто, хорошо, а главное, туда надо непременно переехать? Типическое искушение дьявола, который только обещает, но затем оставляет свою жертву наедине с мучениями и смертью. Так что к европеизации вполне можно отнести такие слова святого Ефрема Сирина: "Долго ли будешь терпеть врага своего, бесстыдно исполняя волю его? Он хочет ввергнуть тебя в огонь, вот в чем его старание. Вот дар его тем, кто любит его. Он всегда воюет со всеми людьми, поражая их худыми и нечистыми пожеланиями, и он же, нечистый, покорившихся ему доводит опять до отчаяния. Всемерно отвращайся от него, человек, питая ненависть и омерзение ко всему, что ему любезно".

Григорий Ильяной НАША БОРЬБА

1. ЛИТЕРАТУРНЫЕ СЛУЧАИ

Многообещающий юноша, победитель олимпиад по физике, математике и т.д. поступил в 1975 году в престижный вуз Ленинграда и — ушел со второго курса. Всем говорил, "за политику" (были и другие версии). 3 года "на птичьих правах" кантовался в Пальмире — хотел восстановиться. Жил на Петроградской стороне (приятель-дворник переехал и пустил его в свою служебную комнату).

Назовем его У. Вот его ленинградский день. Просыпался часов в 12 в своей раскольниковской комнате склепе, слезал с полатей (приятель-дворник оборудовал помещение под крестьянскую избу, была мода в те годы). Плотный завтрак, например, яичница из 10 штук; голодать не собираюсь — он так говорил, затем пешая прогулка: планомерно обследовал "исторический центр". Возвращался под вечер, ужинал, заваривал в закопченном чайнике чифир, дымил "беломором" и ждал "народ".

Вечерами и ночами витийствовал. Его ходили слушать и водили знакомых. Послушать, посмотреть, и, если есть порох, подискутировать. Разбивал иллюзии, выворачивал факты, раздувал сомнения. Выправлял мозги. "Какой умный человек! Талант! Оригинал!" — восхищались барышни, а молодые люди прибито завидовали.