Читать «Фейсбук -январь-июнь 2014» онлайн - страница 9

- А, вот еще один Лосский! - закричал догадавшийся племянник, но я охладила его пыл: Лосский идет к Бердяеву и к ненужной брошюре о старце Софронии, и все они - наверх, как невостребуемые.

Принцип книжной классификации так же уникален, как отпечатки пальцев, как склад ума, как сердечная привязанность, и передать свои знания и симпатии другому невозможно. Рядом с Чеховым я поставлю Елену Толстую - "Поэтика раздражения", потому что это про Чехова, но и потому, что это моя сестра, а стало быть, рядом с "Поэтикой" встанет и другая ее книга - "Западно-восточный диван-кровать", отношения к Чехову не имеющая. Сюда же поставлю и книгу Михаила Вайскопфа "Влюбленный демиург". Почему?! - вскричит непосвященный. - Потому, что Вайскопф - муж Елены Толстой. Сюда же, например, поставлю и книгу про Александра Чудакова - дневники его и воспоминания о нем его друзей; нелитераторы уже потеряли нить моей логики. Потому что он чеховед, дюди!

Куда поставить "Заветные сказки" Афанасьева? В сказки? В фольклор? В неприличные книжки, подальше от детей? В красные-книжки-видные-издалека-легко-найти? А "Великорусские заклинания" - к Афанасьеву или к "Массаж шиатсу - ваше долголетие"? Я бы поставила "Заветные сказки" к Фрейду, но Фрейд не мой, а сестры, а у нее своя классификация и свои полки.

Леонид Цыпкин, "Лето в Бадене". Это - в прозу? Или к Достоевскому? Или - "маломерка, на другую полочку"? Или "вернуть Наташке"?

Пушкин - как градообразующее предприятие. Если на полке Пушкин - он обрастает не только литературой о Пушкине, но и мелкими поэтами своей эпохи. Баратынский там, Веневитинов. Грибоедов, кстати, потому что он не только современник, но и тезка. Лермонтов мыслится как колбасный довесок к Пушкину, его сюда же. А Гоголя сюда нельзя, он вообще отдельный.

Мандельштама, казалось бы, можно к Цветаевой. Но вот эту куда? - спрашивает племянник с высоты стремянки. "Мандельштам и Пушкин" Ирины Сурат. Кто перетянет, Осип Эмильевич или Александр Сергеевич? А вот никто, это в особый раздел "недавно подаренные книги, которые надо прочесть". А есть отдел "недавно подаренные книги, которые читать не надо". А есть отдел "чужая книга, которую надо вернуть". А есть "дубликаты". А есть которые "надо бы выбросить, но рука не поднимается". А есть которые "не лезут на полку вертикально, надо положить плашмя" - независимо от содержания. А есть которые "увезу в Питер". А есть которые "передарю".

А есть которые выбрасываю. На пол швыряю и выношу на помойку. Раньше я не могла. А после того, как в Питере мы продали родительскую квартиру, и пришлось выбросить много книг, которые никто не хотел, которые никто уже не стал бы читать, которые некуда было ставить, которые не нужны были с самого начала, которые пожелтели до нечитаемости, потому что были напечатаны в конце 80-х на газетном срыве, которые были написаны и подарены неприятными людьми, и все же, все же... Руки у меня от кончиков пальцев до локтей были красными, - аллергия на книжную пыль, но и черными, - сама эта пыль. Словно кровь и гарь, и дым пожарищ. А так и есть.