Читать «Павильон Дружбы» онлайн - страница 36

На площади шел бой. Или свалка. Или потасовка всех со всеми. Истошный женский визг, хруст ломающегося дерева, вонь тухлой рыбы и раздавленных фруктов, мельтешение хаотически мечущихся фигур. Рядом с головой Либертины просвистела, смачно размазавшись о стену бурым пятном, подгнившая свеклина. Перепуганная танцовщица шарахнулась, ища взглядом, куда бы ей шмыгнуть и затаиться, но все двери поблизости были крепко заперты, и ворота во внутренние дворы — тоже. А по переулку, из которого она только что вышла, с улюлюканьем и воплями валило подкрепление — почему-то состоящее исключительно из женщин, тех горластых, решительных бабищ, что испокон веку торговали на Старом Рынке и в Ле Аль, Чреве Парижа.

«Мамочка!»

Либертина втиснулась в какую-то стенную нишу, безнадежно уповая на то, что ее не заметят, твердя про себя: «Меня здесь нет, меня здесь нет…» Тщетно — первая же оказавшаяся поблизости торговка, замотанная в косматый платок и топавшая по мостовой разваливающимися мужскими чоботами, сгребла Либертину за рукав, вытащив из ненадежного убежища. На обмиравшую от ужаса танцовщицу пахнуло вонью чеснока и дешевого кислого вина, рот с прогнившими зубами проорал: «Бей соплячку!» — и Либертина истошно завизжала, как крыса под каблуком, осознав: сейчас ее и в самом деле убьют. Ни за что, ни про что — из-за того, что подвернулась под руку, из-за приличного вида и хорошей одежды. Собьют с ног, растопчут по мостовой в кровавую жижу и пойдут дальше, даже не заметив ее смерти.

Торговка пихнула голосившую девчонку кулаком в грудь, Либертина отлетела в толпу, кто-то ударил ее по спине, по рукам, она бежала, не понимая, куда и зачем, пытаясь укрыться от сыпавшихся со всех сторон колотушек, закрывая руками голову, пока не упала.

Падение спасло ей жизнь — она свалилась в каменное углубление перед полуподвальным окном и застряла там, зацепившись платьем за невысокую оградку. Обеспамятев, но продолжая слышать над собой многоголосый шум, вопли, хлопки выстрелов, брань, звуки ударов и хлюпанье разлетающихся гнилых овощей. Она не пыталась выбраться или пошевелиться, звериным чутьем понимая — лучше прикинуться мертвой, выждав, когда прекратится это чудовищное побоище. Несколько раз ее пинали — скорее, по случайности, чем нарочно, потом рядом прогрохотали лошадиные копыта, и шум свалки начал отдаляться, распадаясь на отдельные звуки, растекаясь по окрестным переулкам.

Только тогда Либертина неуверенно подняла тяжелую, гудящую голову. На четвереньках отползла в сторону, свернулась под стеной, жалобно поскуливая. Болело все, чепец она потеряла, волосы слиплись и болтались перед глазами грязными сосульками. Подол платья разодран в бахрому, чулки подраны в клочья, суконный плащ весь в дырках и обляпан черной, жирной грязью.