Читать «И мир предстанет странным» онлайн

Федор Чешко

Федор ЧЕШКО

И МИР ПРЕДСТАНЕТ СТРАННЫМ

За завтраком мой кот Остолоп сказал печальным бархатным голосом:

- Сегодня ночью я имел несчастье прочитать черновик вашей последней статьи. Вы меня огорчили, молодой человек...

От подобного заявления мысли понеслись у меня в голове этаким коровьим галопом. "Способность к членораздельной речи отличает человека от животных (Геродот)... Врешь, собака, статья отличная... Интересно, кто из нас спятил, я или Остолоп?.."

- Остолоп, - строго спросил я, - кто из нас спятил?

- Ну несомненно, вы! - воскликнул Остолоп. - Ведь невозможно же в здравом уме и трезвой памяти выдвигать столь ненаучные тезисы! Вы провели серию смехотворных экспериментов и на их основании сделали серьезные, но в корне неверные выводы.

("Кажется, спятил все-таки я. Прелестно!")

- Вы утверждаете, - вещал Остолоп, закатывая глаза и нервно подергивая хвостом, - что в действиях ваших подопытных отсутствует разумное начало. В качестве доказательства вы приводите пример с лисой, пытавшейся выкопать нору в стеклянном ящике. Но ведь тут вы затрагиваете совершенно другой, крайне интересный и сложный вопрос о поведении высокоразумного (я нервно икнул) существа в экстремальных, непривычных и непонятных, а главное - внезапно изменившихся условиях. Возьмем, к примеру, вас, - Остолоп внимательно посмотрел мне в глаза.

Я снова икнул.

- Вы считаете себя разумным существом. Сейчас вы находитесь в экстремальной ситуации. И проблесков мысли на вашем лице что-то не заметно. Скорее наоборот.

"А что, все нормально, - думал я между тем. - Жил, жил и вдруг свихнулся. Ничего не поделаешь. Бывает."

Я стал смотреть в окно. За окном был забор. На заборе - плакат: "Летайте самолетами Аэрофлота".

- А знаете, он совершенно прав, - заявил вдруг скворец Генотип, обитавший в клетке под потолком. Этого тунеядца Генотипа я вот уже два года безуспешно пытался научить говорить. - Теория психологической адаптации - проблема сложнейшая. Ее нужно решать исподволь, осторожно. А вы кидаетесь как на приступ, оголтело размахивая скальпелем и кусочком сахара. Нехорошо это, знаете. Ненаучно.

Я все изучал плакат. Весь он был синий, а буквы на нем - белые. И самолетик нарисован. К дождю, наверное.

- К сожалению, здесь нет моего дядюшки, - продолжал скворец. - Вот кто мог бы рассказать вам много поучительного о психологических аспектах затронутой вами проблемы. Но я и сам, как ученый, не чуждый психологии...

- Летайте самолетами Аэрофлота, - посоветовал я ему.

Некоторое время Генотип думал, склонив голову набок. Затем полюбопытствовал:

- Зачем?

- Ну и дурак, - я разозлился. - А еще психолог! С сумасшедшими полагается во всем соглашаться.

- Да, подвели вы нас, молодой человек, подвели, - забубнил, спускаясь на паутинке к моему лицу, Яков Михайлович Сиволаптев-Валуа - старый крестовик, живший на люстре. - Так подвели, что дальше некуда.

- Чем же это я вас-то подвел? - Я уже устал от них. - Членистоногое, а туда же...

- Чем, чем... Лучшие ученые планеты собрались при его персоне, чтобы помочь ему, навести на верную мысль и с его помощью - с вашей, вашей помощью, молодой человек! - втолковать, наконец, людям, что братьев по разуму надо искать не во всяких туманностях да галактиках, а у себя под носом! Первые ваши статьи произвели на нас впечатление, да, и немалое. Они были умны, толковы, очень толковы. А теперь? Какой стыд, молодой человек, какой позор!..