Читать «Левая политика. Россия, Украина, Новороссия» онлайн - страница 75

Запад вновь пришёл с Востока. Уже к 1980 году уровень промышленного производства Молдавской ССР превысил уровень 1940 года в 51 раз. Темпы промышленного роста в Молдавии опережали все общесоюзные показатели. В 1983 году за три месяца в Молдавии производилось национального дохода больше, чем за весь 1960 год, а продукции промышленности за 6 дней больше, чем за весь 1940 год. Из деградирующей румынской провинции Молдавия превращается в образцово-показательную республику, эксклюзивно наделённую некоторыми весьма знаковыми атрибутами специфически-советского потребительского «шика». Мебель, ковры, дефицитные книги, вино, хорошая и разнообразная еда — всё это было общедоступным и минимальным стандартом молдавского обывательского счастья.

Тихая гавань «советской империи», в которой, в отличие от России, балтийских республик или соседней Украины, толком не было ни настоящих диссидентов, ни убеждённых националистов. Главный и единственный бунтарь-интеллектуал писатель Ион Друцэ, ставший объектом травли со стороны местного партийного руководства, вынужден был эмигрировать из Кишинёва в Москву, где приобрёл заслуженную мировую славу. Аграрно-технологический, научный, образовательный, да и бытовой уровень жителей Молдавии служил в это время предметом зависти не только для жителей Средней полосы России, но и соседней социалистической Румынии. До сих пор на памяти молдаван автобусы с румынскими туристами, скупавшими во время своих «шквальных шопингов» электроприборы, бытовую технику и почему-то газовые баллоны.

В то же время фрондирующие пируэты Николае Чаушеску, особенно его национал-коммунистические теоретические изыски в сочетании с прозрачными претензиями на Бессарабию заставили советских идеологов-охранителей ограничить молдаван в правах на «интернационализм». Советский интернационализм для молдаван было дозволено проявлять исключительно в восточном направлении. Любопытство и интерес к Румынии и всему румынскому — от фильмов до художественной литературы, от эстрады до румынской латиницы — оказались под строгой опекой органов госбезопасности. Популярный в то время румынско-французский фильм «Даки» можно было посмотреть разве что в ближайшей Одессе или Черновцах, но отнюдь не в Кишинёве. Зато советский молдавский фильм «Табор уходит в небо», оказался не только самым кассовым за всю историю советского проката, но и самым кассовым в Румынии. В Румынии этого времени особой популярностью пользовалась и молдавская эстрадная музыка, и молдавские писатели.

Эта попытка изолировать вполне конкурентоспособную молдавскую культуру, оградить её от диалога с культурой соседней Румынии создала в среде молдавской интеллигенции достаточно душную и герметическую атмосферу. Чем запретней становился «румынский плод», тем он казался слаще. Молдавские лауреаты премий Ленинского комсомола, авторы многочисленных стихотворений, поэм и пьес о Ленине и «бессарабском подполье» ждали полноценного национального признания и триумфа, а появившаяся на волне советской модернизации многотысячная читающая молдавская научно-техническая и творческая интеллигенция желала видеть общее румынско-молдавское культурное наследие без купюр партийной цензуры.