Читать «После десятого класса» онлайн - страница 88

Получив инструкцию и район маневрирования, я решил, что все это только для испытания орудия, но было непонятно, зачем так часто менять позиции? Прибыв в район дислокации Невской оперативной группы войск, я догадался, что дело не столько в испытании орудия, сколько в его применении.

Раскатанные сотнями колес и гусениц лесные дороги днем были пусты, и только из леса, из-за кустов, доносился визг пил, треск падающих деревьев, лязг лопат, натужное кряхтенье людей. По пустынным дорогам изредка проходили связные, проезжали хозяйственные и санитарные машины.

С темнотой дороги оживали. Рычали трактора, гремели и визжали по снегу гусеницы, скрипели повозки, по обочинам дорог, попыхивая цигарками, шла пехота — и так почти до рассвета. А декабрьские ночи длинные.

После ремонта пушки, когда мы заняли огневую позицию возле развилки дорог, в небе появились два «мессершмитта». Они шли на высоте две тысячи метров над нашей территорией параллельно Неве. Мы тотчас открыли по ним огонь. Самолеты прибавили скорость, стали маневрировать высотой и вскоре вышли из зоны огня моего орудия. Я долго наблюдал за ними, и мне стало не по себе. Может, это наши самолеты и я стрелял по своим? Ведь в районе, над которым пролетели самолеты, много наших зенитных батарей, и ни одна не открыла огня. Все батареи молчали. Стрелял я один. Долго не мог отделаться от неприятного ощущения вины, оплошности. Несколько раз спрашивал наводчика, тот уверял, что это были настоящие «мессеры» и что-де он различил кресты на их бортах.

— Это не так важно, — усмехнулся Кедров,— стреляем, что в ладоши хлопаем.

Жихарев цыкнул на Кедрова, нахмурился и весь день был угрюмым.

Позже от капитана Ермолова я узнал, что батареям запрещено открывать огонь по одиночным самолетам и группам истребителей, за исключением налета бомбардировщиков. Но последние пока не появл ялись.

А мое орудие палило по всем самолетам, и вполне возможно, что противник засекал его как зенитную батарею, ведущую огонь одним орудием в целях экономии боеприпасов. Ведь всем известно, что зенитные орудия среднего и крупного калибра в одиночку дислоцироваться не могут и не могут вести самостоятельную стрельбу по высотным самолетам.

И может быть, после моей стрельбы на карте врага появлялся новый значок — зенитная батарея.

Так вот почему полковник Ступалов заметил, что эта пушка ему не нужна, Он командует городскими батареями. И если самолеты прорвутся к городу, то не будут нападать на батареи, а сбросят бомбы на дома. Й по всем вражеским самолетам, идущим на город, батареи обязаны вести самый интенсивный огонь.

К вечеру я командовал:

— Орудие, отбой, поход!

I I мы ехали и другое место, расчищали снег, ставили палатку, готовили ужин, а с рассветом вновь ствол моего орудия пристально смотрел в небо.

Молчала и полевая артиллерия, молчала и тяжелая. Только изредка с разных концов фронта доносились редкие раскаты. Несколько батарей не спеша пристреливались. Потом, после пристрелки, посылалось три-четыре дистанционные гранаты. Они рвались высоко над целью — воздушные реперы. Их засекали другие наши батареи и вносили исправления в свои расчетные данные для стрельбы по этой цели.