Читать «Начало Петровской эпохи» онлайн - страница 3

Характеризуя Алексея Михайловича далее, следует отметить, что именно при нем в Москве появился первый театр, построен первый военный корабль – «Орел», созданы полки нового строя – прообраз будущей регулярной армии, увеличилось число школ и мануфактур.

Все эти нововведения не обходились без помощи западных купцов, мастеров, инженеров, аптекарей, врачей, офицеров, обосновавшихся в разных московских слободах, а более всего в Немецкой слободе на берегу Яузы.

Иноземный быт с его опрятностью, комфортом, картинами и зеркалами, заморскими яствами, механическими музыкальными шкатулками и часами оказался привлекательным и для русских дьяков и купцов, имевших дело с иноземцами в Москве либо бывавших за границей. И они, первыми из соотечественников, стали вводить в домашний обиход наиболее привлекательные элементы западной жизни и культуры. Алексей Михайлович, любивший умную беседу за столом, пробовавший писать стихи, интересовавшийся архитектурой и живописью, быстро почувствовал вкус к иноземным новациям.

С годами менялось царское окружение: Ртищев отошел от государственных дел, Виниус и Назарий Чистый бывали в Москве наездами. И случилось так, что ближе прочих стал Алексею Михайловичу тихий, скромный и неутомимый труженик Артамон Сергеевич Матвеев.

Он был женат на Евдокии Петровне Гамильтон, происходившей из знатного шотландского рода, переселившегося в Россию при Иване Грозном. (Впоследствии фамилия Гамильтон в России трансформировалась в Хомутовых.)

В какой-то мере благодаря жене, а скорее из-за личных пристрастий и европейской образованности Матвеева часто навещали иностранцы. Этому способствовала и его служба в Посольском приказе. Дом Матвеева казался залетевшим в Китай-город осколком Немецкой слободы: комнаты украшали венецианские зеркала и картины западных мастеров; оригинальности его часов, изысканности посуды и богатству библиотеки дивились даже избалованные иноземцы.

Алексей Михайлович стал чаще, чем прежде, навещать Матвеева, приводя тем в недоумение многих своих сородичей и заставляя их теряться в догадках о причинах столь малопонятной привязанности.

Эти визиты еще более участились после кончины 3 марта 1669 года Марии Ильиничны. Алексей Михайлович тяжело переживал смерть любимой жены, с которой прожил двадцать лет, оставившей ему к тому времени четверых сыновей и шестерых дочерей. Старшей, Евдокии, шел двадцатый год, а младшему, Ивану, только третий. Наследнику престола, Алексею Алексеевичу, в феврале исполнилось пятнадцать лет, но судьба была неблагосклонна к юноше: он умер вскоре после матери, 17 января 1670 года.

Когда Алексей, старший сын Алексея Михайловича, был еще жив, отец искренне и глубоко страдал, вспоминая покойную жену, но жизнь взяла свое, и ему следовало подумать и о дальнейшей своей судьбе.

Царская невеста – Наталья Нарышкина

Несколько месяцев он постился, пребывая в глубоком трауре, подолгу молился за упокой души рабы Божией Марии, но как-то однажды снова заехал к Матвееву и обратил внимание на красивую молодую девушку, жившую на хлебах у своего богатого родственника. Ее звали Натальей Кирилловной, ей было двадцать лет; и так же, как и первый тесть царя Илья Данилович Милославский, отец девушки Кирилл Полиектович Нарышкин был бедным дворянином. Однако благодаря протекции Матвеева он стал полковником стрелецкого полка в бытность Артамона Сергеевича головой московских стрельцов. Наталья Нарышкина к тому же доводилась дальней родственницей жене Матвеева.