Читать «Дети Зазеркалья» онлайн - страница 161

— Да, оба ящика у меня в мастерской. С Ленчиком разбирайся сам, как посчитаешь нужным.

— С Ленчиком? — Родька вскинул бровь.

— Мое единственное доказательство — легкий погром в баре, — пожала я плечами. — В любом случае, это уже не мое дело. Главное, я тебя не подвела. Ты мог бы прислать за фигурками кого-то прямо сейчас? Тут у меня один человечек очень хочет с тобой поговорить. Найдешь время?

— Для такой послушной девочки, как ты, обязательно, — заржал Родион. — Ща Гаррику брякну, он где-то поблизости от тебя должен быть. Минут через пять подкатит. Присылай своего человечка вместе с цацками.

— Спасибо, — сказала я и отключилась. На Вела смотреть не стала, нырнула за ширму.

— Александра, — негромко позвал он.

— Извини, мне нужно переодеться, — отозвалась я. — Сейчас Гаррик подъедет, отвезет тебя к Крапленому.

— Я понял. Ты будешь работать?

— Конечно. Ты ведь вернешься к моим? — спросила я.

— Вернусь.

— Передай, чтобы до утра не ждали. У меня вдохновение на радостях, что я больше ни от кого не завишу, — я старалась говорить свободно, даже весело. Сейчас, когда ширма скрывала от меня зеленоглазое солнышко, это почти удавалось.

— Ты бы не засиживалась, — жалобно попросил он. — Хочешь, я приду ночью, провожу до дому? Только скажи, когда.

— Ладно, — легко согласилась я. — Если что, я тебе позвоню. Напиши там свои позывные в блокноте.

Из-за ширмы я вышла, только после того, как в мастерскую ввалился Гаррик. Я бы просто не выдержала остаться с Велом наедине хотя бы на несколько секунд. Я еще не была к этому готова.

Глина меня успокаивает. Да, я обожаю работать по камню, но в глине есть что-то первозданное. Она сама дается в руки. Работа с ней для меня не хирургическое вмешательство, а полное слияние с материалом. Камень ластится, стоит его почувствовать. Он сам просит убрать все лишнее, словно я — тот целитель, что может спасти его от злокачественных излишков, вернуть, а не придать совершенную форму, к которой он сам стремится. Как будто я его последняя надежда обрести подобие жизни в статичных копиях зверей и птиц, которым никогда не суждено завершить запечатленного движения. Глина не такая. Она сама сопереживает мне, вместе со мной размышляет над идеальной формой, мягко поддается выверенному давлению, чтобы воплотиться живым, естественным изгибом, противится моим пальцам, когда я чего-то не догоняю. Глина становится мной, я — глиной. Мы дышим в унисон.

Именно это сейчас и было мне нужно. Раствориться в чем-то, стать собой и перестать быть собой. Только так можно было отбросить все мысли, все страсти, все восторги и разочарования столь неудачно начавшегося дня. Или удачно? Могу ли я считать удачей нашу с Велом встречу? С Велом у которого есть его единственная. С Велом, который нужен мне. Зачем? Не знаю. Я не тешила себя романтическими мыслями о любви с первого взгляда. Я не была в него влюблена. Страсть, желание? Случается. Правда, не припомню, чтобы так, совсем уж до полной потери рассудка. Но вот что странно: прошло, так же, как накатило, без всяких последствий. Даже потом, когда я поцеловала его, это уже не было страстью, просто признанием в том, что он мне нравится. Да, я не отказалась бы затащить его в постель, но снова испытывать на нем свое обаяние не стану ни за что. Я хочу, чтобы он сам. Сам этого захотел, а не так… И все же не стоит путать гормоны с чувствами. Этот его наивный взгляд может обмануть кого угодно, но не меня. Нет, никакой он не беспомощный ребенок. Он сильный, умный, способный на многое. Добрый. Ненавидит насилие. Но при этом справился с громилой вдвое тяжелей себя. А сам такой трогательно-хрупкий — обнять и плакать. Да не отдам я его такого никому! Даже этой его… единственной! Стерва безглазая! Обязательно что-то придумаю, но не отдам. Так, стоп. Чтобы что-то придумать, нужно успокоиться, отключиться. А у меня опять все мысли о нем. Непорядок. У меня замес готов.