Читать «Я ваш Тургенев» онлайн - страница 6

По-видимому, то, что я не пошел, ему не понравилось. Это было очень похоже на обычное рас…дяйство и, собственно говоря, отчасти таковым и являлось, - ведь он же не предложил мне издать полное собрание сочинений, почему было не прочитать что-то на радио? И он стал говорить: ну что же вы не пошли, ну ладно, приносите еще заметки, хотя бы в газету, - а я не приносил, причем непонятно даже почему, как-то не писалось, что ли, а может, дух противоречия… И еще я был тогда по уши в одном романе, даже в двойном романе (что я теперь такой умный по этой части), это называется треугольник, triangle - вначале интересно, потом, причем незаметно, изматывает. Но, самое главное, на все остальное, кроме этого triangle, времени не остается.

Еще у меня тогда был один приятель-армянин, очень хороший парень, из Еревана, но искусство, это, наверное, такая штука, в нем все друзья - понятие условное. Чуть позже объясню почему.

Я познакомил его с нашим героем, у армянина был готов роман, в Армении его даже каким-то чудом напечатали, и он в 1993 году носил его по московским издательствам и еще просил деньги на издание у богатых московских армян, которые его, разумеется, кормили «завтраками», потому что эти новые богатые (неважно, кто они, армяне, русские, грузины, евреи) устроены так, что они лучше трижды пропьют эти несчастные 3-4 тысячи долларов, нужные на книгу, чем отдадут кому-то или куда-то. Впрочем, один относительно порядочный человек пару раз оплатил ему перелет Москва - Ереван и обратно, уже немало, но это было все; и я ему предложил попробовать издать его роман по-русски сначала в журнале и познакомил с нашим героем. А поскольку герой был, наверное, тогда настроен помогать молодежи и испытывал по этому поводу, как я уже сказал, всевозможные горьковские позывы, плюс все приезжие с юга очень душевные люди, в общем, вскоре они стали друзьями.

И известный писатель помог моему приятелю напечататься в журнале, а поскольку вещь была хорошая, то приятеля приняли там хорошо, и Н. Н. был доволен, и все говорил мне: ну а вы что же? Приносите тоже что-нибудь, хотя бы рассказы, а я все не приносил, как будто нарочно, и мне не следовало бы к нему ходить-и-ничего-не-приносить, а следовало хотя бы иногда что-то приносить или пока не ходить. Но все было так здорово, здорово с ним иногда общаться, плюс их замечательный буфет, просто какое-то парижское кафе или «Бродячая собака» в дореволюционном Санкт-Петербурге, симпатичных кафе в то время, повторяю, в Москве было не сыскать. Да и приятель, душа нараспашку, почему-то предпочитал общаться с Н. Н. при моем участии, и когда я его пару раз спрашивал: может, не стоит ходить туда с пустыми руками, старик уже несколько раз интересовался, - ереванец поднимал на меня удивленные глаза: почему? Ерунда, мы же просто общаемся как друзья.

Финальным аккордом стал незаконченный рассказ, который я таки принес ему, тоже якобы для журнала, а на самом деле просто чтобы отвязаться (сколько можно говорить «хорошо, потом»), при этом рассчитывая на авось, так как идея в моем рассказе была неплохой (что-то о простой природе любви, о чем еще я мог тогда написать), но совершенно непроработанный (времени-то не было). Рассказ, разумеется, завернули, и наш герой, по-видимому исчерпавший запас педагогических чувств, встретил меня довольно холодно и сообщил об этом: мол, вот, они сказали, что это не совсем то, что им бы хотелось, извините, и довольно быстро, сославшись на дела, распрощался со мной, а ереванец, когда я ему расстроено рассказал об этом, снова сказал свое: