Читать «Я ваш Тургенев» онлайн - страница 34

- Большой вопрос, машинами ли… Еще Бодрийар ломал над этим голову, - сумничал я. - И западные политики, заметьте, избегают социальной демагогии и уважают политкорректность. Вы что забыли? Ато liberte, fraternite… Будете относиться к ним так - получите баррикады.

Мы еще некоторое время поговорили на эту тему, но я обратил внимание на его кольцо. По-моему, он носил его все эти годы, большой перстень с чем-то серебряным в виде печатки. Я вспомнил, что я часто собирался спросить его, что это, но каждый раз разговор уходил. Ходорковский оказывался важнее.

- Что это у вас? - спросил я.

- Это монета, - сказал он. - Я вам не рассказывал эту историю? Римский талант с галеона. Я купил его когда-то, еще в советские годы, в Коктебеле. Тогда там у знающих людей можно было недорого купить подобные вещи. Я купил, а потом меня напечатали в «Юности». Вдруг. До этого повесть лежала года четыре… С тех пор ношу как амулет.

Дома я заглянул в словарь. Оказалось, что этот самый talant - монета, но слово не римское, а греческое, корень «талантливого человека», «дарования» и так далее, но одновременно и деньги, и мера весов в античные времена, 20 кг серебра, что ли. Причем в этимологическом словаре было написано, что в просторечии «талант» и «судьба», «рок» - в русском языке одно и то же и что слово «талантливый» появилось в России только году в 1830-м, при Пушкине. Мне почудилось, что это опять какая-то литература, и я записал эту байку. Подумал, что какой-нибудь психолог раскрутил бы эту ассоциацию будь здоров. Что Н. Н. носит свой дар на пальце, а когда снимает его, превращается в совершенно другого человека, преуспевающего журналиста например. Я попытался вспомнить, видел ли я этот перстень, когда приходил к нему в редакцию деловой газеты, но точно вспомнить не смог.

Я отошел позвонить и, вернувшись, вдруг увидел, что он сидит босиком. Под столом аккуратно стояла пара дорогих кожаных ботинок.

- Ноги отекают, - сказал он, перехватив мой взгляд. - Как только где-то обнаруживается стол, снимаю.

- Вы же за городом живете, - сказал я. - Ходите каждый день босиком. Хотя бы по полчаса. Говорят, полезно. Сухая трава, зарядка для ног.

Он махнул рукой:

- Не буду я ничего делать… Никогда не делал и сейчас не буду. Вы, видимо, общаетесь не со мной, а с каким-то другим человеком, иначе никогда бы не предложили мне это. Мне 62 года, С., начинать сейчас заниматься зарядкой смешно. Вот ваши пидоры в этих модных кофейнях, которые вы так любите посещать, пусть они и занимаются зарядкой…

Он посмотрел на часы: пошли? Попросил счет. Мне стало тревожно и грустно, и я подумал, что, пожалуй, его кокетство на тему «я больной и старый» постепенно становится правдой, увы. Мне захотелось как-то помочь ему, что-то сделать для него, но я подумал, что, если предложить, он еще и обидится, пожалуй.

Машина на этот раз была тоже черной, черный «мерин», как сейчас говорят, с новомодными круглыми глазами. Шофер, по-моему, был тот же, что и два года назад, - Валерий Иванович. Мне показалось, что Валерий Иванович смотрит на меня с большим уважением, чем обычно, и я немного удивился этому. С чего бы? Может быть, он помнит, как я его отпустил тогда, у ЦДЛ? Не ожидал этого? Или наш герой рассказал ему о моих недавних успехах? (Незадолго до нашей встречи у меня вышла книга.) Я вспомнил, что Н. Н. говорил о пролах, и отказался от дальнейших размышлений на эту тему. Хотя, возможно, шофер - это уже не прол, в заключение подумал я. Если следовать этой линии размышлений, постоянный шофер - это «дядька» из «Капитанской дочки» или даже Максим Максимыч вышеупомянутого Лермонтова. Ну, не совсем Максим Максимыч, но без десяти минут… Я запоздало вспомнил, что у моего деда когда-то тоже был личный шофер, который иногда возил нас по всяким бытовым надобностям: на вокзал, по врачам или в гости.