Читать «ДНИ ПОРАЖЕНИЙ И ПОБЕД» онлайн - страница 82

Нужно признать, что, несмотря на все наши старания, долготерпение и мягкую настойчивость, ни о чем путном договориться на этом совещании не удалось. Разве что показать другим его участникам, что ни о каком разделе собственности на территории России речи быть не может и никакие блоки поколебать ее волю к реформам не в состоянии. Но это слабое утешение. Опасность разрушительного воздействия соседей по рублевой зоне на российскую экономику сохранялась.

Финансовые трудности усугублялись тем, что в 1991-1992 годах под влиянием международных санкций против Югославии из-за прекращения в связи с этим экспорта по нефтепроводу "Адрия", а также из-за снижения спроса на нефть в Чехии, Польше, Словакии, Венгрии и неразберихи, которая возникла с вывозом нефти через порты Балтии и Украины, возможности традиционного экспорта российского топлива серьезно снизились.

К тому же на протяжении последних двух лет на фоне борьбы и противостояния Союза и России, общей дезорганизации власти, разгула коррупции, которая к тому времени уже получила широчайший размах, количество выданных разными правительственными органами квот и лицензий на вывоз нефти вышло далеко за пределы здравого смысла. Квота стала тогда как бы "философским камнем", позволявшим почти мгновенно превращать обесценивающийся рубль в доллары. Если рыночный курс обмена в конце 1991 года равнялся 170 рублям за доллар, то, раздобыв официальную квоту, за каждый доллар нужно было заплатить всего один рубль. Таким образом, даже при немалых взятках чиновникам эффективность квоты уже в момент ее получения составляла более десяти тысяч процентов в день. Причем, обретя эту воистину волшебную бумажку, можно было никакой нефти не покупать и не экспортировать, а тут же перепродать полученное разрешение тем, кто нефтью занимается, – и состояние в кармане.

Мы разом и решительно перекрыли этот денежный кран: выдача индивидуальных квот посредническим структурам прекращалась. Они подлежали распределению между производителями пропорционально уровню добычи. Все ранее выданные квоты и лицензии подлежали проверке и перерегистрации, для чего была создана оперативная комиссия во главе с министром топлива и энергетики Владимиром Лопухиным. Указ об этом был подписан одним из первых.

Именно этот указ еще до начала реформ, до либерализации цен, взметнул первую мощную волну ненависти к правительству. Представители влиятельнейших группировок ринулись в приемные Ельцина, Хасбулатова, к микрофонам зала заседаний Верховного Совета, в редакции газет, на радио и телевидение. Жаловались, угрожали, требовали…

На меня пытались воздействовать и иначе, так сказать, интеллигентным путем. Приходили уважаемые люди, академики, писатели, художники, знаменитые актеры. Излагали суть действительно важных и неотложных проблем: спасение науки, культуры, детское питание, помощь соотечественникам за рубежом… Но к концу разговора, раз за разом, как чертик из коробки, выскакивал из-за их спины выбива-тель квот. Посетитель вкрадчиво сообщал: есть фирма (предприятие, общественная организация, фонд и т.д.), которая берется решить наш вопрос, Денег не надо, деньги есть. И нефти не нужно, тоже у фирмы есть. Нужна лишь малость – квота на ее вывоз… И дальше, в зависимости от наглости предпринимателя, которому удалось втереться к уважаемому деятелю в доверие, называлась цифра от 100 тыс. до 18 млн тонн.