Читать «ДНИ ПОРАЖЕНИЙ И ПОБЕД» онлайн - страница 52

В денежной системе существуют две фундаментальные неприятнейшие проблемы. Первая – проблема денежного запаса (денежного навеса). Вторая – денежных потоков. Используем бытовую аналогию: у вас беда – затоплена квартира и из крана хлещет вода. Нужно закрыть кран и убрать воду. Но резьба сорвана, а сток засорился! Грозит потоп.

Почти с самого начала перестройки из государственного крана не то чтобы уж неимоверно щедро, но, явно превышая возможности государства, била денежная струя. Не найдя стока, то есть нужных товаров, деньги оседали на вкладах в сберегательных кассах… Вот это и есть денежный навес.

Теперь о денежном потоке. Государство уже долгое время тратит больше, чем получает, направляя средства на различные дорогостоящие проекты, на закупку оружия, на дотации убыточным предприятиям… У него огромный дефицит бюджета, дыры в котором латаются тем, что вклады населения почти сразу автоматически изымаются из сберкасс для финансирования тех же бюджетных прорех. Люди, десятилетиями стоящие в очереди на покупку автомашины и выпрашивающие в профкоме талон на телевизор, думают, что у них есть деньги, а они уже давно ничем не обеспечены, растранжирены государством.

Нет ни одной социалистической экономики, которой удалось бы преодолеть дефицит и при этом сохранить в полном объеме накопленные в условиях дефицита и ничем не обеспеченные сбережения. Разумеется, не потому, что не пытались, а потому, что решить эту задачу столь же реально, как вытащить самого себя из болота за волосы. Впрочем, от этого толпа Мюнхгаузенов, уверяющих, что им-то уж точно известно, как можно это сделать, не убывает.

К концу 1991 года дефицит бюджета приблизился к 30 процентам валового национального продукта. Объем денежного навеса определить невозможно (особенно после павловской "купюрной реформы", окончательно подорвавшей доверие к рублю), но ясно, что он чрезвычайно велик. Между тем, готовясь к освобождению цен, необходимо определить хотя бы приблизительный масштаб первоначального всплеска инфляции, который связан с ликвидацией избыточных денежных средств, не покрытых товарной массой.

Оценка денежного навеса и, соответственно, масштабов первоначального скачка цен основывается обычно на гипотезе о неизменности денежного поведения населения. За основу мы брали период относительной стабильности начала 80-х годов. Затем суммировали аномальные денежные накопления второй половины 80-х – начала 90-х годов, когда доля вынужденных сбережений резко возрастала. Полученные цифры служили в качестве исходных. По такой методике расчета первичный скачок цен, если бы их либерализация была проведена в конце 1990 года, составил бы 60 процентов.

Но 1991 год смешал карты. Январская павловская реформа, апрельское административное повышение цен, рост номинальных денежных доходов, постоянная и все возрастающая нервозность людей, подстегиваемая непрекращающимися слухами о новых денежных реформах, – все это кардинальным образом изменило картину. Было ясно: мы попали в ситуацию, когда теория бессильна, научное прогнозирование невозможно. Оценки колебались уже в пределах 200-250 процентов.