Читать «ДНИ ПОРАЖЕНИЙ И ПОБЕД» онлайн - страница 5

Павел Петрович Бажов по судьбе, характеру – во многом полная противоположность Аркадию Петровичу. Если от Гайдара в семье осталась страсть к приключениям, то от Павла Петровича – спокойная рассудительность и основательность. Мальчишка из семьи уральских горнорабочих как-то подошел к учителю и попросил что-нибудь почитать. Тот дал ему первый том Пушкина и сказал: выучишь наизусть, придешь за вторым. Когда Павел Бажов выучил наизусть все тома собрания сочинений, учитель решил, что парень он толковый и заслуживает покровительства.

Потом была Духовная семинария, учительская работа и на многие годы – страстное увлечение собиранием уральского фольклора.

В гражданскую войну Бажов, как и Аркадий Петрович, воевал на стороне красных. Потом была семья, семеро детей, учительство, журналистика. В 38-м году его исключили из партии и вызвали в НКВД. Бабушка, Валентина Александровна, собрала чемоданчик, и дед отправился по хорошо известному в Свердловске адресу. Однако к этому времени череда репрессий докатилась до самого НКВД, и в страшной системе начались сбои. Просидев несколько часов в приемной, Павел Петрович так и не дождался аудиенции. К счастью, не пошел узнавать по начальству, почему его вызывали и не принимают, тихо вышел, вернулся в свой дом на Чапаева, Пи после этого больше года никуда из него не выходил. Большая семья жила на учительскую зарплату бабушкиной сестры Натальи Александровны, а дед работал в огороде и колдовал над своим любимым детищем – накопленной за десятилетия огромной картотекой уральского фольклора.

Спустя год с небольшим он прочитал бабушке и маме свои первые сказы. Полоса репрессий к этому времени пошла на убыль, деда восстановили в партии, вскоре он стал автором знаменитой книги "Малахитовая шкатулка".

…Калейдоскоп моих первых детских воспоминаний. Самое впечатляющее – это, конечно, Куба. Я попал туда в 1962 году, в канун Карибского кризиса, мне было шесть лет. Отец работал корреспондентом "Правды", оказался на Кубе еще во время событий на Плайя-Хирон, потом привез туда нас с мамой. Поразительно яркие воспоминания о революционной Кубе: еще работающая, не развалившаяся американская туристская цивилизация вместе с неподдельным веселым революционным энтузиазмом победителей, многолюдные митинги, песни, карнавалы…

Окно моей комнаты в отеле "Риомар" выходит прямо на Мексиканский залив, внизу – плавательный бассейн, рядом с ним – артиллерийская батарея. Здание, в котором жили дипломаты и специалисты из Восточной Европы, периодически обстреливают. Наша батарея стреляет в ответ. Из окна виден лозунг в желтом неоне: "Родина – или смерть!", и в голубом: "Мы победим!" Уборщица ставит в угол автомат и берет швабру.