Читать «Железный поход. Том пятый. Дарго» онлайн - страница 42

– Эскадро-о-он! – Клинок накренился вкось, замерев на миг над стоявшими торчком чуткими, точно вырезанными из белого фетра ушами коня. – За мно-о-о-ой!!

Земля содрогнулась и загудела под сотнями лошадей, хлынувших гривастым потоком в кровавую сечу.

Корсак горел лихорадкой схватки. Его белый конь с желтыми подпалинами на морде рвался чертом во весь опор, ляская зубами о трензеля, с каждой откинутой саженью приближаясь к летевшему навстречу врагу. Черный клин кавалерии горцев огласил ристалище пронзительным криком, над папахами хищно сверкнули голубым ливнем шашки.

Сквозь режущий свист в ушах Александр краем уха услышал частые хлопки выстрелов. Первая пуля злобной осой тягуче просвистела над его головой. Следом ее нагнал целый рой свинцовых подруг. Рядом чмокнуло. Дико зареготала лошадь. На миг обернувшись, князь выжег в памяти клеймо увиденного: английская кобыла флигель-адъютанта Лескова, вскинув окровавленную морду, со всего маху опрокинулась через голову, вырвав из стремян седока. Оглушенный Лесков даже не успел закрыть лицо руками. Его тут же растоптали копыта несущихся следом коней.

– Уо-о-о-ех-ех-ех!

– Аллах акбар!!

– Ур-ра-а-а-а!!

…Дондуков-Корсаков в слепящем сполохе разорвавшегося ядра выхватил из несущейся на него лавы перекошенное ненавистью лицо мюрида в чалме: оскаленный рот, налитые звериной лютостью глаза.

Сталь с оглушительным звоном вгрызлась в другую сталь, бешено застучала в смертельной сшибке, заскрежетала, высекая снопы искр. Раскаленный воздух огласился криками, воплями и ужасом вставшей на дыбы смерти. Все скрылось в заклубившихся столбах пыли – будто свет солнца померк и на землю сошла тьма. Отточенный булат разил плоть, вонзаясь в живое. Обезумевшие кони несли на своих взмыленных спинах порубанных седоков, волочили зависшие в стременах трупы.

Черкески, мундиры, папахи и каски, пики и сабли – все смешалось, слиплось в грязно-бордовый, рычащий проклятьями ком; раненых и убитых придавливали все новые тела – земля на глазах превращалась в копошащуюся, пульсирующую груду окровавленных тел. Под толчеей лошадиных копыт отовсюду тянулись руки; пальцы корежила агония, перекошенные рты рвал предсмертный хрип, и тот, кто срывался с седла в рычавшую, краснозубую киповень, уже не мог выбраться из этого ада.

…Полковник Дондуков-Корсаков не помнил, как вырвался из огня и дыма… Противник был смят неистовым напором Главной квартиры и мчался к лесу, опасаясь от сабель гвардейцев. Преследуя врага, рванувшаяся было стройной лавой кавалерия рассыпалась, дробясь и ломаясь. Передовые, в том числе Александр, спускаясь все далее в балку, оторвались от своих. Внезапно сквозь стекло слёз, надутых ветром, они увидели перед собою узкий лесистый хребет, где большак сужался до двух-трех сажен, едва позволяя пройти одному орудию. С обеих сторон дорогу затирали отвесные кручи; далее шел довольно крутой подъем, окаймленный непроходимым лесом и перерезанный расположенными амфитеатром огромными неприятельскими завалами. Все они были сложены из вековых деревьев, переплетенных сучьями, и укреплены насыпной землей и валунами.