Читать «Сладкоголосая птица юности» онлайн - страница 2

ГОЛОС (за сценой): Джордж Скуддер.

Входит Джордж Скуддер, корректный, делового вида молодой человек с приятной внешностью. Он мог бы быть представителем Торговой палаты, но в действительности он врач, ему лет тридцать семь. Короткая пауза. Флай выходит.

ЧАНС: Как ты узнал, что я здесь?

СКУДДЕР: Заместитель управляющего, принявший вас ночью, позвонил мне и сообщил, что ты вернулся в Сент-Клауд.

ЧАНС: И ты решил прийти и приветствовать меня?

СКУДДЕР: Кажется, твоя дама нездорова…

ЧАНС: Принцессе было ночью дурно.

СКУДДЕР: Тебе удалось подцепить принцессу? (Насмешливо.) Ну-ну.

ЧАНС: Она путешествует инкогнито.

СКУДДЕР: Да уж конечно, раз она тебя таскает за собой.

ЧАНС: Хочешь кофе?

СКУДДЕР: Нет. Зачем ты вернулся в Сент-Клауд?

ЧАНС: В Сент-Клауде у меня мать и девушка. Как поживает Хэвенли, Джордж?

СКУДДЕР: О ней мы поговорим потом. (Смотрит на часы.) У меня мало времени. Через двадцать пять минут мне надо быть в больнице.

ЧАНС: По-прежнему оперируешь?

СКУДДЕР: Я теперь возглавляю клинику… Зачем ты здесь?

ЧАНС: Я слышал, моя мать больна.

СКУДДЕР: Однако ты спросил, как поживает Хэвенли, и не спросил, как поживает твоя мать. Она умерла, Чанс. Две недели назад.

Чанс поворачивается спиной к Скуддеру и идет к окну. На шторах – тени от крыльев птиц.

ЧАНС (опускает шторы и снова оборачивается к Скуддеру): Почему мне не сообщили?

СКУДДЕР: Ты знаешь, почему. За три дня до ее смерти тебе отправили телеграмму в Лос-Анджелес, до востребования. Ответа на нее не последовало. А вторую телеграмму мы послали после ее смерти, в тот же день. Но и на эту телеграмму ответа не было. Твою мать похоронили на церковные деньги на вашем фамильном участке. Правда, не знаю, зачем я это тебе рассказываю, ведь все в городе знают, что тебя ее судьба интересовала мало.

ЧАНС: Как она умерла?

СКУДДЕР: Она долго болела, Чанс, и ты это знаешь.

ЧАНС: Да, она была больна, когда я уезжал в последний раз.

СКУДДЕР: У нее было больное сердце. Но люди не оставили ее, а преподобный Уоккер был с ней ее последние часы.

ЧАНС (зажигает погасшую сигару. Напряженно): Никогда она не знала счастья.

СКУДДЕР: Счастья? Она так этого и не узнала. Повидай священника Уоккера. Боюсь только, его не обрадует встреча с тобой.

ЧАНС: Она умерла. К чему говорить об этом?

СКУДДЕР: Надеюсь, ты не забыл о письме, что я написал тебе вскоре после твоего отъезда?

ЧАНС: Я ничего не получил.

СКУДДЕР: Я писал по адресу, который дала мне твоя мать.

ЧАНС: Я часто переезжал с места на место… О чем ты писал?

СКУДДЕР: Я писал о том, что известной тебе девушке пришлось перенести из-за тебя ужасную операцию. Я писал, что тебе не следует никогда больше показываться в Сэнт-Клауде – для твоего же блага. Но ты, видимо, не думаешь о своем благе.

ЧАНС: Какая операция? Какая девушка? Хэвенли? Хэвенли, Джордж?

СКУДДЕР: Ты что, не можешь говорить об этом тихо?

ЧАНС: Хэвенли? Какая операция?

СКУДДЕР: Не называй имен, Чанс. И поскорее уезжай отсюда, пока отец и брат девушки не узнали о твоем приезде. Не вздумай видеться с самой Хэвенли. Вот все, что я хотел сказать.