Читать «Существовать и мыслить сквозь эпохи !» онлайн - страница 25

Спасителем выступает, конечно, Вагнер, потому как только музыка, революционная музыка Вагнера - Ницше называет ее философией звука - способна оживить злодейски убитый Сократом миф. Так что первое философское сочинение Ницше по-своему пропагандистское, это - дифирамб его трибшенскому богу.

Вагнер потрясен. Он любит пафос и сакрально-торжественный тон, который уже вскоре покажется Ницше слащавым и вызывающим чувство неловкости. Итак, Вагнер в восторге. Я не читал ничего более прекрасного, чем ваша книга! Она великолепна!.. Козиме я сказал, что после нее Вы самый желанный для меня человек. Вот если бы Ницше соблаговолил заглянуть на часок-другой в Трибшен, то выход в свет его творения можно было бы отметить по-дионисийски.

Но у Ницше не то настроение. Снова приближается Рождество. А ему неможется. Он принимает лекарства. Питается диетическим супом и хлебом из пшеничной муки грубого помола. А главное - ждет реакции, откликов на свое сочинение. Однако их нет. И это при том, что он сперва разрушил, а затем заново создал целый мир. Кроме немногих коллег, его книга никого не волнует. Радуются только Вагнеры, раздают ее всем друзьям.

Милая Козима, как водится, высказывает пожелания. Всегда надо что-нибудь достать. Ницше знаком с этой привычкой не первый год. К Рождеству детям нужны подарки. Куклы-марионетки. То, что рисует ей фантазия, в Люцерне, хоть весь город обойди, не сыскать. Купите, пожалуйста, короля и черта. Говорят, в магазине игрушек, что в Базеле на Айзенгассе, большой выбор.

Кроме того, требуется тюль с золотыми звездами. Девочки хотят одеться ангелами. Если не удастся найти тюль, сгодится тарлатан. И необходимо срочно отдать в переплет издания классиков из библиотеки маэстро. Для греков, пожалуйста, красновато-коричневый цвет, для римлян - желтовато-коричневый. Не окажет ли им милый господин профессор эту услугу? Он же свой человек. А после "Рождения трагедии" - совсем близкий.

Но отчего никто не откликается на книгу - не хвалит, не разносит? Даже его старый добрый учитель Ричль. Потому как не испытывает желания. Ограничивается двумя словами в записной книжке: остроумное похмелье. Ницше сетует в письме: Если Вам, думал я, встретилось бы в Вашей жизни нечто многообещающее, то оным могла бы быть, пожалуй, эта книга. Многообещающее - для науки, многообещающее и для душевного склада немца. Король классической филологии вновь очень немногословен в своей записной книжке: мания величия.

Ницше полагает, что посеял бурю, а пожинает штиль. Что филологам до Диониса? Они верят в Сократа, в человеческий разум, а не в мир как волю к игрищам и потехам.

Неужели у этого человека нет иных забот? Германия восстала ото сна! Прусский король Вильгельм провозглашен в Версале германским императором. Это сделал Бисмарк. Страна охвачена грюндерской горячкой. Страна набирает силу, расправляет плечи. Все бурно идет в рост, становится краше.

А кто окопался в рейхстаге между правыми и левыми, образовав вторую по численности фракцию? Истовые, надменные католики, некие индивиды с негерманской внешностью, космополиты-апатриды. С центром надо бороться. Как и с евреями, которые везде и всюду впереди. В новой, великой Германии первым хочет быть Вагнер. В апреле 1872 года он переезжает в Байройт. Возвращается домой - в рейх. А Трибшен, остров блаженных для Ницше, тает в дымке из скорби и тоски.