Читать «America Latina, или повесть о первой любви» онлайн - страница 18

Вдруг дно ушло из-под ног, очередная волна окончательно оторвала бедняжку от песка, черепаха мощно ударила «крыльями» и в мгновение ока легко и стремительно умчалась прочь, рассекая воду с изяществом летучей рыбки.

Мы разровняли песок над кладкой и черепаший след, чтобы бродячие собаки или дикие свинки-пекари не разрыли гнездо. В сезон откладки яиц зелеными черепахами пекари за сотни километров собираются в Тортугеро, приходя через леса и болота из внутренних районов страны. Но сейчас пожива была не столь обильна, и на пляже нигде не было видно ни зверей, ни их следов.

Тут гид опомнился и яростно заорал:

— Какого дьявола ты все еще здесь? Немедленно вернись в деревню! Ты что, английского языка не понимаешь?

— Да-да, конечно, извините, — виновато пробормотал я, повернулся и пошел в Тортугеро.

Я боялся, что Юлька расстроится, что вернулась в отель и не увидела черепаху. Но она, как настоящий друг, только порадовалась за меня, а потом рассказала о своих приключениях.

В нашем номере она обнаружила третьего постояльца — громадного серо-голубого краба. Уже зная по опыту, что крабы могут здорово ущипнуть клешней и к тому же тащат все, что плохо лежит, она мужественно решила дать бой чудовищу и бесстрашно притаилась в засаде на кровати, зажав в руках большую кастрюлю.

Несколько раз монстр выходил из убежища под полом, и Юлька пыталась накрыть его кастрюлей, но каждый раз промахивалась. Коридор отеля то и дело оглашался громким звоном и русским матом. Наконец ей удалось пленить страшилище и выкинуть из номера.

Я похвалил ее за отвагу, и мы пошли купаться, благо уже светало. Когда мы выходили из воды, мимо нас, качаясь, проползли трое туристов и «гид-натуралист».

Кажется, они нас не узнали.

Мы вернулись в Лимон на том же катере. Только теперь я понимаю, как много мы потеряли из-за недостаточного знания испанского. Среди местных жителей встречаются замечательные рассказчики, а наш обаятельный лодочник явно был человеком с богатым жизненным опытом. Но в тот раз мы вынуждены были плыть по каналам в основном молча.

В Лимоне мы поселились в другом отеле, но он оказался немногим лучше первого.

Уже не помню, что мы там написали на стене, но что-то написали точно. Мы рассчитывали поймать здесь попутный корабль до какого-нибудь порта Венесуэлы или Колумбии. В этой части Карибского моря нет пассажирского сообщения, но индульгенция давала нам возможность устраиваться на грузовые суда.

На тихоокеанском побережье Центральной Америки, кроме испанцев, метисов и остатков индейских племен, живут креолы — потомки негров, завезенных в качестве рабов из Западной Африки. (В других частях Нового Света слово «креол» имеет совсем другие значения.) Говорят они на креольском языке — упрощенной версии английского со множеством испанских слов и грамматических оборотов. Когда у нас возникали лингвистические трудности в общении с местными жителями, мы всегда искали глазами негра, зная, что с ним можно будет объясниться на английском.

Мы три дня проторчали в Лимоне, дожидаясь очередного «бананового судна» до Картахены. Все это время стояла сильная жара, но море близ города слишком грязное, чтобы купаться. В Лимоне почему-то поразительное количество нищих и бичей. Как и в любом городе большинства стран мира, здесь есть «плешка», где каждое утро собираются желающие устроиться на работу на день. Сюда приезжают владельцы мелких компаний, чтобы набрать грузчиков или разносчиков. Обычно в небольшом городишке на «плешке» каждое утро собирается пять-десять человек, представляющих если не самое «дно», то «придонные слои» местного общества. Но на лимонскую плешку собиралась огромная толпа. Даже в Перу и Боливии, живущих несравнимо беднее Коста-Рики, нет такого количества люмпенов всех мастей.