Читать «Газета День Литературы # 147 (2008 11)» онлайн - страница 25

Но семейная и личная жизнь никогда не входила в мои произведения. Я оставил её для себя. Пожалуй, литература больше вмешивается в неё, чем наоборот.

Реальность происходящего на страницах моих произведения – это мой метод вживания во время, в героя. Я буквально переношусь в ту эпоху, реально ощущаю, живу (психологически, конечно). Это освобождает меня от выдумывания, фантазирования. Я большую часть времени провожу там – в придуманном мире, воссозданном мной. Перевоплощаюсь в такой степени, что иногда путаю реальность и литературу. Возвращаюсь в реальность только потому, что я отец семейства, общественный деятель, человек этого времени.

Когда герои становятся реальными – возникает ответственность за этот мир, за его достоверность. И читатель подпадает под некоторую зависимость. И тут не мне решать, насколько данная ситуация идеальна, естественна. Я стараюсь быть искренним и правдивым.

Свою творческую технику могу сравнить с работой реставратора. Беру старую слепую картину, где много потерь, и, сживаясь с художником, начинаю реставрацию. И тут требуются истинные краски, цвета, отношения и характеры. Я стараюсь. А удалось ли мне – судить читателю. Если он всё это ощущает, о чём я сейчас сказал, это победа.

Б.Л.: Вы почти не пишете о войне. Но все ваши герои участники тех или иных военных событий.

Н.Л.: Батальные сцены у меня есть. Но я стараюсь не злоупотреблять ими. Моё творческое кредо – показывать, а не описывать. Дать ощущение событий через восприятие их личностью героя, отражением их в характере, чувствах, мыслях, разговорах. Это нелёгкий метод.

Б.Л.: Разделяете ли вы, по крайней мере для себя, художника и человека?

Н.Л.: Жизнь заставляет разделять. И надо это делать чётко и вовремя. Зазеваешься – неизбежен конфликт. Иллюзорное и реальное смешивать нельзя. Допустить ошибку – очень дорогое удовольствие.

Б.Л.: Ваше хобби.

Н.Л.: Это охота и рыбалка. Но рыбалка не тихая с удочкой на берегу, а настоящая, промысловая по даль- ним и диким местам. Трудно добираться до этих угодий. Это километров 300 от Якутска на лодке по реке, очень редко на машине или вертолёте. Ухожу обычно на неделю. Там и утка, и заяц, и лось. Иду не один, в тайге в одиночку не выжить. Весной и осенью охота, а рыбалка – летом. И так всю жизнь. В детстве это был образ жизни, а в последнее время душевная тяга. Хотя эти запасы большая подмога семье не на один месяц. Ответ на этот вопрос немного меняет мой образ светского городского человека. Правда?

Б.Л.: Вы домосед? Или путешественник? Какие места на земле вам особенно дороги?

Н.Л.: Я особо не ездил. Но крупные страны всё же посетил, так сказать, для сравнения. Как многие советские мальчики, воспитанные на французских романах, – люблю Париж. И, возможно, по древней генетической прапамяти мне уютно в Стамбуле, Пекине, Шанхае. И всё же я домосед, предпочитаю дом.