Читать «Убийство на улице Бельподжо» онлайн - страница 8

Он уже дошел до двери, но потом повернулся к Терезине, которая шла к буфету, неся в руках посуду.

Джорджо взял ее за подбородок и пристально посмотрел в глаза.

— Что новенького, Терезина? — спросил он, не придумав ничего лучшего, и с удивлением услышал, что голос его дрожит от волнения.

— Да ничего особенного! — ответила она, отстраняясь, потому что они стояли слишком близко от входной двери. — А вы не больны? Что-то у вас нынче такой серьезный вид?

— Малость нездоровится! — ответил он и несколько раз повторил эту фразу, чтобы служанка поверила ему.

Она думала, что теперь, когда они оказались в затененном уголке, он ее поцелует, но Джорджо только придвинулся ближе, дружески взял ее за руку и повторил свой вопрос:

— Что новенького?

— Ну, видно, от вас сегодня ничего другого не дождешься! — вымолвила она с жеманством, высвободила руку и убежала.

Выйдя на улицу, он зашагал прямо к дому, стараясь придать уверенность своей походке. Вот он какой, оказывается, рохля и трус! От одной мысли о своем преступлении теряет всю естественность. Даже со служанкой он вел себя неестественно, по-дурацки. И почему он вбил себе в голову, что весь город только и занят этим убийством? Он спросил у Терезы, не знает ли она, «что новенького»? И ожидал, что в ответ на его расплывчатый вопрос она обязательно начнет рассказывать о злодейском убийстве. «О! Надо вести себя по-другому, — сказал он себе решительно, закусив губу, — ведь дело идет о моей шкуре». Да, он вел себя с Терезой так глупо, что она, чего доброго, еще может стать свидетелем обвинения.

Может быть, в городе вовсе ничего и не знают о преступлении?! Эта безрассудная, нелепая надежда умерила его волнение. Она, только она одна, сулила ему относительное спокойствие, ибо он уже понял, что не останется безнаказанным, даже если не будет схвачен: непрерывно владевший им страх уже был тяжким наказанием. Как знать? Может, каким-нибудь чудесным образом труп Антонио исчез с лица земли? Должно быть, именно надежда всегда заставляет людей верить, что в природе может совершиться чудо!

Но уже вскоре надежда Джорджо разлетелась в прах. В полдень появился Джованни, и Джорджо, чтобы объяснить, почему он не пошел искать работу, пожаловался на недомогание.

— Вот как? — хмыкнул Джованни, и Джорджо принял блуждавшую на его губах ироническую улыбку за подозрение. — Твоя всегдашняя болезнь, да?

Джорджо и в самом деле нередко ссылался на недуг, чтобы хоть как-то оправдать свою лень.

Потом, без всякого перехода, только небрежно спросив: «Слыхал?», Джованни принялся рассказывать о преступлении на улице Бельподжо. Жуя хлеб, оставшийся у него после обеда, Джованни делал длинные паузы и медленно ронял слова, которые Джорджо ловил с лихорадочным нетерпением:

— Некий Антонио Ваччи… Похитили, кажется, больше тридцати тысяч флоринов. И какой страшный удар ножом! Пробито сердце! Если несчастный жил после такого удара хотя бы десять секунд, то и это много.

Джорджо был сильно взволнован не только потому, что последняя его надежда рухнула. Оказывается, он пробил ему сердце, вот почему так болела рука! Видимо, в руке отдалось последнее содрогание остановившегося сердца Антонио, и мысль об этом ужасала его. Значит, уже известны подробности преступления? Каким же оно, верно, представляется страшным?! Стало быть, о том, что он, Джорджо, нанес этот удар внезапно, неожиданно даже для самого себя, никому не известно, а то, что удар был такой страшный, это они установили. Он не решался раскрыть рот. Взвешивал каждое слово, вертевшееся на языке, и проглатывал его, потому что ему казалось, что любое слово может вызвать подозрение. «Как заставить его разговориться? — думал он, глядя на Джованни. — Как сделать, чтобы он перестал жевать свой хлеб? Ведь он до сих пор ничего не сказал о том, какие предположения высказывают в городе насчет убийцы».