Читать «Резюме» онлайн - страница 2

Но, по правде говоря, он любил свою жену, он любил в ней, кажется, всё, особенно её растрёпанные светлые волосы, вид её уставших замученных глаз, её живописные скулы, походку – в общем всё, особенно то, что заметить мог только такой человек, как он. Да и к тому же, зря сетовала Татьяна (так звали жену Семёна) на мужа, ведь писатель, без преувеличения будет сказано, вёл хозяйство, и всегда, когда Татьяна приходила с работы, она оказывалась в чистом уютном доме, который был пропитан ароматом приготовленного Семёном блюда, но Татьяна всё же была чем-то недовольна и при каждом удобном случае пыталась устроить его на работу.

Так произошло и в этот вечер. Придя домой, Татьяна обнаружила своего супруга чрезвычайно бледным и обеспокоенным.

– А, ангел мой, бесконечно рад тебе. Право ты сегодня запоздала. Ужин простыл, но это ничего, это поправимо, любовь моя. Как на службе? – говорил он, вскочив с места. – Ты выглядишь уставшей, всё ли так? – спросил он, нежно поцеловав её в щёку, и ушёл подогревать ужин.

– День был сегодня какой-то сумасшедший, ну, слава Богу, он кончился. Как твои дела? Видок у тебя тоже неважный.

– Знаешь ли, душа моя, весь день я провёл, изучая политические новости, и не нашёл ничего утешительного, отнюдь: всё, что я просмотрел, есть великое мракобесие, и я очень страшусь делать самый логичный вывод, к которому я соизволил прийти.

– Что не так? – закатывая глаза, спрашивала женщина.

– Человечество потеряло всякое право на существование, ибо не способно оно более благополучно гармонировать с природой, да и с самим собой. Войны, конфликты, провокации, интриги – всё это так пошло, так ужасно, что мне стыдно, мне больно, что на планете, которая вынашивала Шекспира, Достоевского, Державина, в конце концов, может существовать этическая нищета, моральная бездна, пустошь благородства и чести. Всё, что существует сегодня, это гадость и мне грустно, что человек обнищал, что человек, которого так восхвалял Горький, полностью прекратил существовать. Это больно Танюша, страсть, как больно. Понимаешь, я даже не уверен, что я хоть как-то смогу помочь этой популяции, – говорил он, накладывая еду в тарелку.

На последние слова мужа Татьяна отреагировала испугом, потому что никогда ещё до этого времени Семён не сомневался в своей способности изменить мир.

– Сёмушка, не верь новостям, ведь они говорят то, что им удобно или сказано, да и к тому же, я уверяю тебя, ещё очень много человек осталось, просто о таком человеке не принято говорить, потому что он скучный и неинтересный. Не переживай, милый, ты страшно накрутил себя.

– Ах, как выходит это у тебя, – сказал он, прижав к себе жену.

– Что? – улыбнувшись, чуть выше обычного протянула она.

– Успокаивать меня. Ты молвила и мне и не так тоскливо. Ах, ангел мой! – говорил он, укутываясь в её волосы носом; в это время прозвучал "дзынь", оповещающий о согретой еде.

– Ну-с, приятного аппетиту, – говорил Семён, сидя против жены.

– Спасибо. Кстати, Сёма. Я давно у тебя хотела спросить у тебя. Ты достаточно консервативный человек, так почему ты так легко принял тенденцию равноправия?