Читать «Журнал «Вокруг Света» №02 за 2007 год» онлайн - страница 98

В Орловке теперь три дома. Два потемневших, чиненых-перечиненных, и один свеженький. Его строит здесь для туристов национальный парк. Я привольно располагаюсь в парковом, а Иван Ануфриевич с Женей ночуют в дальнем. Кругом тишина. Затихла тайга в осеннем наркозе. Рассказывают, что до сих пор где-то в недоступных дебрях, в потаенных глубинах лесов живут, молятся Богу бородачи в заношенных, потерявших начальный цвет рясах. Это старообрядцы-скрытники. Выглядят как лешие. Явились как-то к ним начальники на голубом вертолете, двое мужчин и две женщины. Женщин бородачи в свой дом не пустили, да и с мужчинами больше молчали, слушали. Начальники долго удивлялись потом, мол, надо же столько грехов в жизни натворить, чтобы их в тайге десятки лет замаливать.

В мою программу входит визит к Арке. Скальное святилище расположено на правом берегу Подчерема, в устье втекающей сбоку реки Большая Дроватница. Считается, что Арка образовалась от встречи в отвесной скале двух гротов, с двух сторон вымытых двумя реками. Уже само по себе это явление редчайшее. Археологи проводили здесь раскопки и нашли половинку среднеазиатской монеты Саманидов X века, парочку предметов конца века XI и много горелых костей животных. Поняли, что был здесь древний жертвенник, дверь в мир богов и мертвых. В жертву им приносили голову и ноги животного, как символ целого зверя, а тушу варили для обряда-праздника. Когда грот обвалился от времени, превратившись в арку, оставили коми это место.

Коренные массивы темнохвойной и светлохвойной тайги занимают более половины площади Югыд Ва

Сегодня Арка сделалась популярным туристическим объектом. Парк организовал внизу стоянку с кострищем, ведь места здесь необычайной красоты — скала Дроватница прямо выстреливает из дебрей, по противоположному берегу Подчерема просторно стоят скалы с поясом леса понизу. Сверху открывается эпический вид. Представишь на минутку себя древним человеком и поймешь, что лучшего места для святилища не сыскать вокруг.

Раскаленным ножом чиркнули изнутри замешкавшуюся на западе неуклюжую тучу. Горизонт полыхнул раной. Ее тонкий разрез стал пронзительно-лимонным, а низ ближних туч подбился кармином. Остальное небо сохраняло темно-фиолетовую, хмурую неподвижность. Лишь река в быстром течении неузнаваемо размазывала этот закат. От воды наползал туман. Рассыпались звезды. Полная луна накрошила блесток на перекаты, а закат все не кончался, длинной полосой горя в темноте. Неожиданно из холодных глубин космоса донесся птичий гомон. Невидимые гуси летели на юг, теплые пушистые комочки среди созвездий. По всем приметам — подступало бабье лето.

Когда надо уезжать из этого мудрого, старого мира, когда урчит мотор катера, понимаешь вдруг, что прикипело сердце, ритмы свои приноровив к молчанию. Ощутимо рвется связь. И наполняет жалость к себе, словно добровольно сиротеешь. Ведь Югыд Ва — это легенда, это память о прошлом и надежда на будущее. А у легенды не бывает конца.