Читать «Принцип каратэ (сборник)» онлайн - страница 199

Следствие как линза открывает в людях глубоко скрытые качества, оказывается, и у бесшабашной Рассадиной имеются в душе свои болевые точки. Они есть у каждого человека, только докопаться, достучаться ой как трудно! Часто и не удается…

Я отдал ей пачку «Беломора» и нажал кнопку звонка.

— Когда я уже в суд пойду? — обычным тоном спросила обвиняемая. — В любом санатории надоедает, в «Незабудке» тем более. Девчонки уходят — Томка, Люська, вот Мэри выскочит, с кем мне сидеть? Нужна же хорошая компания, а не ворье всякое!

— Свой круг?

— Ну да! — кивнула она, не заметив иронии. — Я же не какая-нибудь тунеядка, побирушка, наводчица…

В дверь заглянул выводной.

Рассадина изобразила на лице то, что, по ее представлению, обозначало очаровательную прощальную улыбку. Глаза сухие с обычным плутоватым выражением.

Она вошла в норму.

Снова двери, лязгающие замки, лестницы, коридоры, решетчатые перегородки… Я шел, машинально выполняя необходимые действия, и обдумывал то, что мимоходом, случайно услышал от болтливой домоуправши. Есть, существует интуиция, и недаром я так потрошил золотовские сигареты! Только искал что-то материальное, скрытое под яркой упаковкой или спрятанное в табак, а информация заключалась в самом факте получения пачки «Мальборо»!

Дескать, ничего, девочка, все в порядке, к чему привыкла на воле — то и в камере кури, и знай, я о тебе помню, со следователем контакт наладил — сам от меня приветы передает, по-прежнему все в моих силах и в моих руках, я хозяин положения.

Вот такое примерно послание вручил следователь Зайцев обвиняемой Марине Вершиковой. И сразу объясняется подъем ее настроения, изменение поведения и резкая смена занимаемой позиции!

Но про лучшего адвоката, про «легкую» статью и скорый выход на свободу она таким путем узнать не могла… Разве что еще до ареста получила соответствующий инструктаж и, убедившись — события развиваются по плану, — сделала необходимые выводы.

Первый раз за годы следственной работы я ощутил дурацкое чувство подвешенной на ниточках марионетки. Рывок — и дернулась рука, второй — согнулась нога, третий — двинулась другая…

Все обстоятельства дела соответствовали доводам адвоката, и я уже готов был сделать шаг, которого с нетерпением ожидали Марочникова, Вершикова и, конечно, сам Золотов. Изменение меры пресечения и статьи обвинения подтвердили бы всемогущество Золотова и укрепили его авторитет в компании себе подобных на многие годы вперед. И если бы ему вздумалось намекнуть или прямо сказать, мол, следователь сделал это не за красивые глаза, никто бы не усомнился, что так оно и есть.

Вот мерзавец!

Я буквально ворвался в свой кабинет.

— Никто не звонил?

Петр чинно вытащил из-под стекла сложенный пополам листок.

— Несколько раз вас спрашивал Пшеничкин. Просил с ним связаться…

Он-то мне и нужен!

— И из прокуратуры области: их следственный отдел забирает дело по молкомбинату, сказали не затягивать с передачей.

Вот это подарок! Я немедленно отпечатал препроводительное письмо и отнес дело в канцелярию на отправку, после чего звонил Пшеничкину уже в спокойном состоянии.