Читать «Принцип каратэ (сборник)» онлайн - страница 10

Первый принадлежал неказистому серенькому мужичку из тех, которые обречены быть неуслышанными даже при максимальном напряжении голосовых связок. Он осторожно баюкал загипсованную руку, напротив хирург рассматривал черный прямоугольник рентгеновского снимка, от которого и исходила отчетливо ощущаемая в кабинете напряженность.

Колпаков поздоровался, мужичок на мгновение повернул изможденное небритое лицо, но не ответил, плаксиво добубнивая начатую фразу:

— …жена ругается — сколько можно на бюллетне сидеть… Да и мне маяться уж невмоготу… Только лечить надо-то по-хорошему, на то вы и врачи, калечить каждый умеет…

— Я тебя калечил? — равнодушно спросил врач. — Пей меньше в другой раз.

Хирург был приземист, бородат, могуч, когда он говорил, то выдыхал воздух с такой силой, что казалось, в бочкообразной груди работает кузнечный мех.

— Видишь снимок? Срослось неудачно, бывает. Надо ломать!

— Несогласный я, и жена…

— А то хуже будет, — раздраженно повысил голос травматолог. — Чего бояться? Делов на копейку, раз — и все!

Он сжал в огромном кулаке карандаш, раздался хруст.

— Вам, конечно, ничего, моя боль-то…

Мужичок обреченно втянул голову в плечи и, неловко сморкаясь здоровой рукой, шагнул к выходу.

— Завтра и приходи, я мигом управлюсь, — напутствовал его хирург, а когда дверь закрылась, по инерции договорил, обращаясь к Колпакову:

— Разнылся из-за пустяков! Надо же быть мужчиной…

Сам хирург, безусловно, считал себя мужчиной. Иссиня-черная шерсть выбивалась из-под не сходившихся на широких запястьях рукавов халата, курчавилась на шее, пучками торчала из ушей, и раз он еще завел бороду и отпустил длинные завивающиеся локоны, значит, расценивал чрезмерную волосатость как несомненный признак мужественности.

«Интересно, посчитал бы ты пустяком, если бы я тебе сейчас сломал палец?» — подумал Колпаков, и, очевидно, хозяин кабинета почувствовал его настроение.

— Что у вас?

Впрочем, сухость вопроса могла быть обычной манерой разговора с посетителями.

— Вчера вечером к вам доставили парня с травмой руки…

— Хулигана-то? Жаль, не на меня нарвался — сразу бы в морг свезли. Родственничек?

— Я его задержал и, кажется, перестарался. Он сильно пострадал?

— Вот люди! — Хирург яростно сверкнул круглыми, чуть навыкате глазами и вскочил с места. — Людишки! Все подряд — либо слабаки, либо трусы, либо слюнтяи! Надо же! Поймал бандита и распустил сопли, ах, не сделал ли ему больно? Да эту мразь давить, в землю вгонять, головы отрывать! А ты проведать пришел, беспокоишься: сю-сю, сю-сю. Мужчина…

Последнее слово он процедил с таким презрением, что Колпаков не выдержал.

— Ты мужчина — по два раза руки ломать…

Бородач подскочил вплотную. Колпаков разглядел дряблость и пористость кожи.

— Меня не задевай — по стенке размажу!

Но Колпаков уже овладел собой.

— А как же клятва Гиппократа? — И спокойно, как ни в чем не бывало, предложил: