Читать «Опухоль» онлайн - страница 5

Случайно я заметил, как рука ее неудержимо потянулась к разрастающейся опухоли. Некоторое время ее пальцы как бы изучали эту выпуклость. Потом она неожиданно тяжело вздохнула и отбросила руку в сторону.

— Я все еще надеюсь, что это сон, — в отчаянии заплакала она. — Потом я прикасаюсь к ней рукой, чтобы удостовериться. Но она никогда не пропадает; она здесь и становится все больше.

Мама умоляла докторов оперировать немедленно. Они уклончиво объясняли, что надо подождать приезда специалиста — он единственный мог сделать это. Тем не менее они постоянно подбадривали ее и уговаривали не терять надежды.

Начали приезжать доктора из Нью-Йорка, Европы — отовсюду. Главный врач приглашал их в комнату, просил меня выйти и показывал им опухоль. Мама беспомощно жаловалась, что ее «выставляют на посмешище». Но когда ей говорили, что это нужно для ее же пользы, ничего не оставалось, как подчиниться.

В конце концов я понял тщетность своих усилий увидеть опухоль или что-то узнать о ней. Мама ничего не знала. И никто не мог сказать мне об этом. Однако я все-таки добыл кое-какие сведения.

Опухоль не поддавалась никакому диагностированию даже самых лучших специалистов в мире. Они подолгу консультировались друг с другом. Тем не менее, когда они входили в комнату или проходили через холл, я без труда мог понять по их недоуменным взглядам, что они не пришли к единому заключению. Почти две недели они изучали историю болезни, рассматривая все до мельчайших подробностей.

Они сверялись даже по малоизвестным научным трудам о редких опухолях в человеческом организме. С такой опухолью — насколько им было известно не встречался еще никто в истории медицины. И, естественно, они колебались относительно операции.

Мне стало стыдно за свое любопытство; я был очень рад, что мама не может читать мои мысли. Я знал, что доктора часто совещались в лаборатории. Однажды, увидев, что в холле никого нет, я остановился и осторожно повернул дверную ручку. Когда дверь приоткрылась примерно на два дюйма, послышались голоса. Несколько бородатых, иностранного вида мужчин в старомодных пиджаках и так называемых галстуках сидели, с головой зарывшись в медицинские книги, микроскопы, предметные стекла и сложные таблицы.

Так как они говорили по-английски, из их разговора я мог понять, что в таблицах были указаны цвет, форма, степень плотности ткани и общее развитие опухоли. Но они еще не определили природу двух органов или хотя бы одного из них — каменистых образований, видимых на рентгеновских снимках. В качестве возможных объяснений опухоли они упоминали новый вид рака, выпадение радиоактивных осадков, космическое излучение, лунный вирус, — но все эти предположения были отклонены. Из подслушанного почти невозможно было сделать какие-либо выводы, и моя проклятая любознательность скорее была только еще больше возбуждена, нежели утолена…

— …корни распространились и вширь, и вглубь, — услышал я голос главного врача. — Операция, без малейшего сомнения, могла бы только ускорить смерть. И мы должны, конечно, в первую очередь подумать о пациенте. Кроме того, ценные научные данные могли бы быть искажены или вовсе потеряны, если вмешаться в естественный процесс…