Читать «Итоги № 43 (2011)» онлайн - страница 177

И вот тут, в неожиданном месте, Черняков огорошивает пришедшего поразвлечься зрителя, напустив в сказку из позапрошлого века реалий сегодняшнего дня. Неказистый жених Черномор очаровывает избранницу не верностью и храбростью, как в былинное время, а анестезирующим комфортом и сервисом. Но тему любви это не исчерпывает. Транслируя лица несложившейся пары Финна (изумительный американец Чарльз Уоркмен) и Наины (героиня вечера Елена Заремба) в видеозаставках на закрытом занавесе, режиссер дает нам увидеть ход своей мысли крупным планом. Черняков не изменил себе в главном — за самой крошечной сюжетной коллизией он старается увидеть психологию и донести до зала, а близкий к идеалу кастинг очень ему в этом помогает.

В финале Людмилу оживит кудесник Финн — не волшебным кольцом, как в стародавнем либретто, а противостолбнячной инъекцией (в этом месте из зала кто-то крикнул, не выдержав: «Передоз!»). Впрочем, кричавшие «Браво!» не подрались с кричавшими «Позор!», поскольку вторые из зала ушли раньше. Можно зафиксировать две большие победы Большого. Первая: никогда прежде за всю современную историю этого театра его спектакль не вызывал такого накала страстей. Публика вопила из партера так, словно на стадионе в момент пробития пенальти. И это на фоне стенаний о том, что русская классическая опера никого не интересует. И вторая победа: никогда еще Большой столь смело не рисковал. Ради этого стоило дожидаться возвращения в старые стены. Театр смог расшевелить публику, в большинстве своем пришедшую поглазеть на чудо-ремонт и выгулять вечерние платья.

Лейла Гучмазова

Лень обыкновенная / Парадокс

Тем, кого общественность называет тунеядцами и бездельниками и норовит упрекнуть в паразитизме, стоит поставить свечку за здравие британских ученых. Специалисты из университета Эдинбурга во главе с Марком Эвансом опубликовали исследование, в котором фактически оправдали лень. Они доказали: когда мы пассивны настолько, что не способны сгенерировать хоть одну мысль или предпринять какое-либо активное действие, мы на самом деле функционируем в режиме энергосбережения. Он запускается с помощью сложных физиологических механизмов и человеческой воле, увы, не подчиняется. Значит ли это, что мы научимся лечить лень? И надо ли это делать вообще? Как ни странно, ответы на эти вопросы ученые из разных областей — от психологов до генетиков и вирусологов — ищут не первое десятилетие.

Не порок

Примерно до начала прошлого века с ленью все было просто и однозначно. Христианская церковь называла ее источником многих зол. В светском мире она тоже была не в чести. Если трудягами восхищались, делали их положительными персонажами литературных произведений, то бездельникам в лучшем случае в творчестве доставалась роль баловней судьбы, но никак не настоящих героев. Такой расклад наблюдался не только в России, где пословицы и поговорки про лентяев не придумывал только ленивый, но и в западной протестантской этике. В Великобритании и США трудолюбие было возведено в ранг культа, а общество могло простить любое вероломство, но только не безделье. Задуматься о природе лени ученых впервые заставил случай со знаменитой медицинской сестрой Флоренс Найтингейл. Известная своим усердием и силой духа женщина, которая участвовала в Крымской войне 1853—1856 годов и спасла там немало жизней, по возвращении с фронта неожиданным образом превратилась в «лентяйку». Вроде никаких заболеваний не имела, на фронте не получила ни одной царапины, но, вернувшись к мирной жизни, лентяйствовала злостно. Тогда-то впервые из уст британских медиков прозвучал диагноз синдром хронической усталости, а ученые поняли, что у лени может быть масса иных причин, нежели отсутствие силы воли. Сегодня в исследованиях причин лени больше других преуспели психологи и психиатры, поскольку апатия и безволие могут быть симптомами серьезных психических расстройств.