Читать «Литературная Газета 6337 ( № 33 2011)» онлайн - страница 126

Часам к двум ночи погрузились все. Последними спустились на прибрежную полосу солдаты четвёртой роты, стоявшие в заслоне. Командовал ими сам генерал. Он же и последним поднялся на борт четвёртого.

– Ну что, как говаривали наши отцы и деды, паняй, Архип Ананьевич, – сказал Недождев Тетерееву, и тот отдал команду сниматься. Глядя на тихо удаляющийся берег, Иван Петрович вздохнул: – Девятерых здесь оставили. Сколь много могил русских по всем европским землям. Ухожены, досмотрены ли будут, аль в безвестности им быть довечно?

– Сие лишь Господу ведомо, – сурово ответствовал Архип Ананьевич. – Только слава человека, она ведь и в памяти людской. Ежли забудем – то есть великое горе.

И задумался каждый из них про то, что, посланные монаршей волей, пришли в сии края обычные крестьянского роду племени трудники, только одетые в воинские мундиры, выстояли, выстрадали никому не известную пользу, оставили в чужой земле таких же, как они сами, отцов семей и чьих-то любимых сыновей и вот уходят, не ведая, что им предстоит завтра.

– Есть в четвёртой роте Антип Душкин, – вдруг сказал Недождев, и в голосе его Тетереев услышал не то усмешку, не то восхищение. – Знатно малюет парень. Достал где-то в замке краски и на доске намалевал громадный кукиш. Сей презент шведу установили солдаты на завале, оный покидая. Завтра быть на том завале большому шуму.

Тетереев долго смеялся, как-то по-петушиному покудахтывая, то ли восхищаясь немудрёной солдатской выдумке, то ли радуясь тому, что все четыре галеры выбрались из бухты и теперь ходко шли в открытое море. К гребцам на нижней палубе подсели десантники, со свежими силами взявшиеся за вёсла. Тёмный берег уходил в бездонную темноту, обозначаясь только тусклыми огнями шведского лагеря.

Десантники располагались прямо на палубе, подстелив ряднушки, прихваченные ещё из дому. Кто спал, отыгрываясь за недельную береговую бессонницу, кто толкался средь матросов, занятых делом, под руку рассказывая им про береговые дела, кто начал уже маяться морской болячкой, стараясь держаться поближе к борту. Слышалось много восторженных голосов, перебивавших друг друга; затренькала балалайка, неведомо как попавшая на корабль. Люди впервые за ночь заговорили в полный голос, уже не опасаясь быть услышанными вражескими наблюдателями. Каждый примерял на себя будущее ближайших дней, возврат в казарму, торжественный парад, славословие начальства, зависть оставшихся в гарнизоне. Кое-кто представлял встречу с чувственной ревельской немочкой, модисткой или господской служанкой, жадной до солдатских талеров. Семь дней скованные единой целью, забывшие обо всём предыдущим в жизни, теперь они возвращались в мыслях ко всему, что оставили в предыдущем полковом быту, и радовались этой возможности.

– Ты спустился б в мою каюту, Иван Петрович, – посоветовал Тетереев, – небось намаялся изрядно? Отпусти душу хоть на денёк. Теперь нам Господа молить, чтоб какой бродячий швед не встретился да шторм не тряхнул. С остальным управимся.