Читать «Про Ивана Хвата, русского солдата» онлайн - страница 3

А спустя дней этак пять довелося ему даже на свадьбе погулять. Ко двору солдат наш пришёлся, ибо там всех прохожих на пир зазывали, хоть чужих, а хоть местных. Это чтобы щедра была судьба к жениху и к невесте. Посадили Ивана на весьма почётное место. О, орут, солдат на свадьбе — это-де к счастью! Пожелал Ваня молодым всякого лада, выпил в их честь чашу заздравную и наелся там прям до отвала. Только через некоторое время смотрит он — сидит напротив него некая кислая морда и всего его пронизывает ледяным взором. И заметил солдат, что того мужика все окружные зело побаиваются. Спрашивает он у соседа своего: что, мол, это за мурло ещё такое поганое — торчит, словно пугало в огороде, будто не на свадьбе он, а на похоронах? А сосед Ване отвечает: ты-де, солдат, на этого человека лучше не гляди, это родственник вроде как ихний, колдун великий. Ах, колдун, восклицает Иван да, наоборот, байки смешные про колдовскую породу начинает рассказывать…

Колдун, это слыша, от злости аж позеленел. Прокашлялся он хрипато, да и говорит с угрозою Ваньке:

— Я, солдатская рвань, могу с лёгкостью тебя заколдовать. Ты, нахальная рожа, спроть меня не более можешь, чем блошка!

А Ваня ржёт, как конь:

— Блошка мала, да больно кусает! А тебе я скажу так: здеся у нас праздничное гулянье, и кукситься тут не подобает!

У колдуна морда аж пятнами вся пошла.

— Ах, так! — вскричал он, — Ах, так! Меня не уважать!. А ну-ка давай силою померимся, солдат — кто кого выживет из-за сего стола!

— Изволь, — усмехается наш воин, — я готовый.

Все замолкли, на них уставились. А колдун взял хлеба шмат, масла на него намазал и стал чего-то шептать. Налетело в один миг мух тут видимо-невидимо, и те мухи масло собою густо покрыли.

— Ну-ка, урод, — злобно бирюк смеётся, — отведай-ка, давай, моего бутерброда. А коли не хочешь, то… тама порог. Пшёл вон отседа, скоморох чёртов!

И протягивает Ваньке бутербродик сей шевелящийся. Да тот-то не опешил даже ни мало: подношение — хвать, и принялся эту гадость как ни в чём ни бывало за обе щеки уплетать. И не просто ест, а ещё и нахваливает. Солдата, говорит, какими-то мухами не застращаешь, у нас таково бывало, что брюхо к хребту приставало, землю в походах готовы были жрать, а тут… угощение зело богатое. Благодарствую, смеётся, вашество, за хлебец с маслицем!

Кой-кому от сего видона худо аж стало, кинулися они на улицу блевать, а колдун пива пенного кружку путную наливает и опять, значит, шептать над ней принимается. Да оппоненту своему её и подаёт.

Ванька варево то берёт, крестится уморно, а потом колдуну подмигивает оком задорным и, оттопырив палец картинно, выпивает энту пакость степенно и чинно.

Сперва-то ничего вроде не произошло, только в Ванькином брюхе бурление некое раздалося. Но потом он рыгнул шумно, громко пукнул, да вдруг как запоёт петухом! А затем ещё и замяукал, точно кот драный, заблеял вдобавок бараном, и псом брехливым затявкал…

Все, конечное дело, легли тама вповалку. Даже колдуну смешно сделалось, так что он зубы свои лошадиные ощерил.