Читать «Камень. Бронза. Железо» онлайн - страница 104

Новое поколение студентов стало приобщаться к экспедиции. И в каждом сезоне были свои неповторимые моменты, эпизоды, открытия. В 1981 году — разведка на озере Сельском под Торопцем. Это озеро вошло в нашу “Привальную песню”. Хорошо сказал о нём Пётр Дмитриевич Малыгин. Приехав туда впервые, он вышел на крутой берег, посмотрел в обе стороны и воскликнул: “Вот в таких местах рождалась славянская нация!”.

Планирование открытий по археологии области уверенно вело управление культуры. Верстался пятилетний план по неолиту, бронзовому веку, древнерусским памятникам. Практическое же знакомство этих деятелей с археологией в лучшем случае ограничивалось выездом за пару кварталов от конторы, к месту раскопок на территории бывшего Тверского кремля.

В начале 1980-х перед нами стали вырисовываться реальные контуры будущего Свода. Полевая часть перевалила за середину, легче стало ориентироваться в том, что еще не сделано. За следующие пять лет провели широкие разведки в Верхнем Подвинье. Они принесли открытие большого числа неолитических стоянок на реке Туросне и озере Высочерт, мезолита в междуречье Волги и Двины, значительное удревнение даты основания города Белого.

В Селигерском озёрном крае и на Верхневолжских озёрах основные разведки прошли раньше. Короткие выезды на Песочню, на внутренние озёра острова Хачин и под Пено завершили предварительное изучение этого района. Довольно пустой в отношении древностей оказалась большая река Цна. А вот чуть северней, в бассейне Шлины, особенно на озере Глыби — настоящий археологический заповедник. Есть резон подумать над тем, как придать ему юридический статус.

Восточнее — на Удомельских озёрах и Волчине, на Мологе и её притоках, на Бежецких озёрах — найдены сотни памятников. Мне довелось работать там лишь два сезона, в 1984-1985 годах, но открытие двух торфяниковых стоянок в истоках Волчины из озёр Волчино и Перхово, островного городища Шелемиха считаю своими большими разведочными удачами. У кого-то их было больше, у кого-то меньше, но работы нашей и Волго-Окской экспедиций в междуречье Мсты и Мологи в последние двадцать лет чрезвычайно обогатили знания о древней и средневековой истории этого края.

В самом Поволжье разведки перешли на притоки: на Шошу, Тьму, Тверцу, Медведицу, Нерль... Рассказ о них мог бы составить ещё одну книгу. Может быть, я её и напишу. Бегло об этом не скажешь: и открытий было много, и экспедиция обновилась, и много ярких эпизодов, связанных с маршрутами и экспедиционным бытом, осталось в памяти. Думаю, они небезынтересны тем, кто увлекается историей Тверского края и мечтает сам участвовать в раскрытии её загадок.

Одну из наших экспедиционных песен я закончил такими словами:

Завтра снова предстоит

пылить по старым большакам

И едким дымом наслаждаться, как озоном,

Но пока костёр горит

и хлещет ветер по щекам,

Мы мерим жизнь

по отработанным сезонам.

Разведка продолжается... Мы ищем связь с прошлым не только на берегах озёр, в речных излучинах и в лесу. Мы ищем её в самих себе, будим и тревожим в знакомых и незнакомых людях. Мы — лишь звено в цепи поколений, но звено, которое не должно заржаветь и разомкнуться, звено, накрепко сцепленное с прошлым. И прошлое предстаёт перед нами в новых образах с каждой следующей разведкой, с каждым вновь раскопанным памятником, с каждым новым стартом экспедиции. Недаром в шутливо-серьёзном кодексе экспедиции, написанном когда-то вместе с Игорем Николаевичем Черных единым духом за одну ночь, есть чеканная фраза: