Читать «Не покидай» онлайн - страница 5

По части ловкости принцу Пенапью было далеко до Тарзана, до Фонфана-Тюльпана, и он повис, как панталоны, предназначенные для просушки. С той, понятно, разницей, что панталоны не страдают, не задыхаются, не возносят к небу молитв… Спасительный сук мог обломиться, тогда принц шлепнулся бы на другую корягу, мокнущую в воде. С нее лениво, но пристально следила за исходом дела змея ржавой окраски… О ужас, ужас!

Несчастного увидел Желтоплюш, когда спустился к ручью с ведерком.

- Эй… что это вы там делаете, сударь?

- Я жду вас, сударь! - вскричал Пенапью, и голос его звенел лучезарной надеждой. - Кого-нибудь жду! Ради гуманности… на помощь!

Желтоплюш уже подбирался к нему, а он все повторял, как заклинание: "ради гуманности…" Так одержимо повторял, что Желтоплюшу пришлось перебить его:

- Кончайте, сударь, с этой "гуманностью". А то я могу уронить вас… просто от смеха!

В самый критический момент расставания с корягой принц Пенапью, кряхтя и стеная, объявил:

- Вы не от падения меня спасаете, нет… И не от змеи… От гораздо худшего: от разочарования в людях! Дело в том, сударь, что все меня бросили…

- Потом расскажете, потом. Сейчас держитесь за меня крепче!

- О-о-о-ой… Лучше вы за меня: мои пальцы совсем онемели… Вы хватайте меня смелей, сударь… можно за шиворот…

4.

Клементина досадовала: неужели нельзя было сначала напоить ее, а уж потом запрягать? Спешили, суетились, ну и сделали наоборот. К тому же Марта, изумленно разглядывающая их нового знакомого, плохо держала ведро, норовила вовсе его отнять: хватит, мол. Но самой Клементине виднее, хватит или нет.

А новый знакомый поглаживал ее тощий круп: всю свою великую благодарность, всю внезапно вспыхнувшую любовь к Желтоплюшу и Марте он не мог поместить в слова - отсюда эти нежности, обращенные к их кобыле. Однако и слов тоже было достаточно, Пенапью прямо-таки захлебывался ими; жалкий, но сияющий, он старался прикрыть свежую прореху на боку своих бархатных штанов и поджимал, как цапля, левую ногу в чулке, поскольку туфлю, увы и ах, унесло все-таки течением. И говорил, говорил…

- Почтеннейшая Марта! Дорогой Желтоплюш! Вот если вы меня спросите: "Принц! Чего вам сейчас хочется больше всего на свете?", - я отвечу как на духу: забиться в этот ваш фургон и ехать, ехать, всецело доверяясь вам относительно направления и цели… Потому что я гляжу на вас, восхищенный втройне: вы мои спасители - это раз, вы необъяснимо располагаете к себе - это два, и вы, оказывается, актеры!

- Но из погорелого театра, - вставила Марта.

- Неважно, совершенно неважно! Актеры - это моя слабость. Актеры и музыканты. А если вы намекаете на какие-то неудачи свои, то я знаю причину! Знаю, хотя и не видел еще ни одной вашей сценки. Притупилась чувствительность зрителей - вот причина! Причем это везде и всюду…

- Извините, принц, - вмешался Желтоплюш, уже несколько уставший от него. - Нам пора. Или сюда такие зрители явятся, у которых уж точно все притупилось: стадо кабанов или эти ваши разбойнички… Ну, залезайте.