Читать «Слово гнома» онлайн
Харлан Эллисон
Annotation
Его зовут Смитти, но в школе его все называют — Квадрат. Потому что он весь такой квадратный увалень. Естественно, это доставляет множество проблем, особенно на уроках физкyльтуры. И вот, после очередного провала на беговой дорожке, идя со школы домой, Смитт встречает в лесу… гнома. И гном соглашается исполнить его желание — бегать быстрее всех в школе! Но гном тоже оказался не очень способным учеником…
Эллисон Харлан
Эллисон Харлан
Слово гнома
Приходилось ли вам чувствовать, что у вас потекло из носа, вы хотите его вытереть, но не можете? С большинством людей такое иногда случается, а мне все равно. Пускай течет.
Меня зовут квадратом. Мне говорят:
— Смитти, ты такой квадратный, что у тебя ажно углы есть!
Этим они намекают — лучше мне в мяч не играть, а убраться куда-нибудь подальше. Что ж, ничего не поделаешь, если я и вправду такой увалень, каким они меня считают. Может, зря я копаюсь в том, в чем нет никакого смысла, но если бы в тот день Андерфелд не покатил на меня бочку в школьном спортивном зале, может, ничего бы и не было. Вся беда в том, что я не могу серьезно относиться к такой чепухе, как беговая дорожка, вот меня и причислили к нерадивым ученикам. А учителя вообще не уделяли мне ни капли внимания, потому что я не переношу их болтовню. Но вот эта дорожка… С ней мне действительно здорово не повезло.
Так вот, стоял Я в гимнастическом зале, наряженный в эти дурацкие белые спортивные трусики с синими полосками по бокам, а старик Андерфелд, тренер по бегу, поглядел на меня и говорит:
— Слушай, Смитти, на кого ты похож? Что ты делаешь?
Ну, несколько десяток пар глаз тут же уставились на меня. А делал я зарядку.
— Зарядку, — говорю. — А вы что подумали? Что я сажаю артишоки?
Определенно, это был не лучший ответ, и он тут же вывел старика Андерфелда из себя. Я видел, как в нем подскочило давление пара, и он принялся выпускать его изо всех отверстий.
— Послушай, щенок! Не советую говорить со мной в таком тоне. Если на то пошло, я вообще предпочел бы не разговаривать с тобой. И чтоб ноги твоей больше не было ни в зале, ни на дорожке! Ты же ни на что не годен! Если на коротких дистанциях у тебя что-то и может получиться, то на длинных пятьдесят парней из этой школы успеют добежать до финиша и обратно, прежде чем ты достигнешь ленточки. Прошу прощения. А теперь убирайся!
Он просит прощения. Великие небеса!
Он был огорчен не больше меня, и тогда я заявил:
— Да черт с тобой, вареная голова! У тебя мозгов не больше, чем у этих недоумков, готовых сломя голову мчаться к финишу, пока не сдохнут на полпути.
Андерфелд взглянул на меня так, словно я зажал в кулаке горсть иголок и ткнул ими в его пропотевшую задницу. Он даже перестал дышать от изумления.
— Что ты сказал? — еле выдавил он.
— Разве у меня невнятное произношение? — огрызнулся я.
— Вон отсюда! Сейчас же вон!
Он совсем распсиховался, и я предпочел скрыться за дверью раздевалки.
Одеваясь, я как следует обдумал происшедшее. Я был уверен, что целая куча этих болтунов и подонков, именуемых моими учителями, посоветует слизняку Андерфелду принять меры. Но что старикан может сделать? Я же не ребенок, как они сами говорят. Заведут карточку из тех, что грудами приходят к Калберстону, только и всего.