Читать «Памяти Брюсова» онлайн - страница 2

Но там глаголами сверкают

процессы действия опять, –

необратимость не унять,

Там на Надежду уповают.

6.

Ах, Дурбан, жемчуга огней!

Пылающее море светобликов

И чаек розовых в своих гортанных криках,

И шепот ночи в шелесте теней.

Унылые гудки от лайнеров седых,

пекущихся о собственном уюте,

и жизнь, живущих в чистых и простых

круизах , в замкнутой каюте.

Ах, Дурбан! Я тебя люблю:

Твои коттеджи, и бассейны, виллы,

и бедность наготы, когда я крепко сплю,

и предсказаний смысл праматери Сивиллы.

И только здесь я чувствую опять

как сладко мне в постели дома спать.

7.

Как шелестит индийский океан, –

Один единый в многих лицах,

И бремя золота румян

На небеса от них ложится.

А дальше Дурбан голосистый

вплетенный в сети рас и наций,

яхтклубов рева и оваций

тотализаторов рысистых,

пекущих денежный улов

из глупостей надежды – снов.

Волнуется Индийский океан

как сине-розовый всемирный сарафан,

И, вдруг, в победном цвете суеты

приоткрывает ОН мечты.

8.

Позолоченное море,

апельсиновый песок,

Ветер с пеной крепко спорит

и кудрявится Восток.

Кипарисы и платаны

шлют привет седой волне,

Чья душа там тихо стонет

и поет сейчас во мне.

Далеко от побережья

Там, где светлые туманы

по низинам в беге странном

лишь верхушки сосен нежат,

распускаются цветы,

где живем и я, и ты.

9.

Когда эпоха времени хазаров

уже давно, как степи, отцветала,

Славяне думали, – эпоха их настала,

Но неожиданность их мужество ждала.

С Востока кровь природу окропила

в туманах бешеных монголов,

И Русь святая возопила

в предсмертных ужасах и стонах.

Ковыль – трава, – забвение историй

творится памятью души,

Беспечный Запад время дальше гонит,

И жизнь своей историей спешит.

В славянах рабство – Дух свободы

в мятежном трепете, как меч,

на Калке принимает роды,

желая свет Души стеречь.

10.

Какие испытания, Ты, время

Судьбой по жизни дало мне узнать,

И натянул ли я так туго дело – стремя,

что удалось везенье взять и обуздать.

Я не могу на время обижаться,

Мне память сохранила милые черты,

стяжая Дух, сумел я возрождаться,

лелея счастья теплые мечты.

У счастья есть и смысл, и содержанье,

У счастья есть любовь и идеал,

что вдохновение мне в искреннем давал,

Когда шагал я сквозь страданья, –

Ведь счастье действие в мышленье

И мыслей мир в соединеньи.

11.

Как сорок лет не то, что быстротечны,

Но как спрессованы они!

Вот почему и точка – вечность

И бесконечность сами наши дни.

Опять поток из новых суесловий,

Опять повсюду длится болтовня,

И бюрократов глаз коровий,

И воровской обман чиновничьего пня…

Сквозь образ твой себя я продолжаю,

И в памяти молекул я живу,